Убийца (СИ)

Я рад, что у Алексис есть тот, кто готов её защитить, но также буду рад перерезать ему глотку за то, что он прикасается к ней.

Я разминаю шею, наблюдая за тем, как машина трогается со стоянки и сжимаю руки в кулаки.

Таблетка перестала мне помогать, может, именно поэтому на моем лице улыбка.

POV Алексис

Я открываю глаза в надежде, что вот я, в раю. Это немного, возможно, и похоже на рай. Я больше не вижу стен, по которым слазит краска. Не вижу бетонного пола. Вместо него деревянный. Справа от меня большое окно с белой тюлью, которую развивает летний ветер. Чуть ближе тумбочка с фарфоровой вазой, расписанной разноцветными красками.

Я поворачиваю голову чуть левее и замечаю на себе платье. Оно белое. Похоже на свадебное. Кружевное и поблескивает на свету. Я лежу на белой кровати и на мне белые туфли на каблуке.

Он сидит рядом, опустив голову на кровать.

Кусок дерьма!

Том поднимает голову на звук, и я замечаю его припухшие и покрасневшие глаза. Его правой щека счесана, а нижняя губа, кажется, только недавно перестала кровоточить.

— Алексис, — шепчет он и тянется своей рукой к моей.

Я отдергиваю её.

Он несколько секунд смотрит на то место, где она была и мне кажется, что вот-вот он сорвется снова, но он лишь поднимает голову и смотрит на меня с… опаской?

— Я думал, что потерял тебя, — снова шепчет он.

— Лучше бы это было именно так, — шепчу я. Это единственное что я могу делать, так как ой голос пропал.

— Не говори так, — качает он головой.

Да пошел ты, ублюдок!

Он оборачивается назад, следя за моим взглядом, который остановился на наручниках и веревке за его спиной.

Он снова собирается меня мучить?

Том собирается подняться с пола в тот момент, когда я хватаю вазу, что стоит на тумбе и замахнувшись, ударяю ей его по голове. Она разбивается, порезав мне ладонь и на пол падает тело парня, который издевается надо мной уже неделю.

Теперь пришла моя очередь играть в эти игры.

Я встаю с кровати и хватаю его за майку, приподняв над полом. Смотрю в это умиротворенное лицо и хочу в него плюнуть, как только он откроет глаза.

Оглядываюсь по сторонам и отпустив его, иду за веревкой с наручниками. Ключи от них нахожу в кармане его джинс с зажигалкой. Он еще и курит? Или собирался поджечь меня в этом заброшенном доме?

Снова хватаю его за майку и тяну к батарее, что напротив кровати. Поднимаю руки и надев на них наручники пристегиваю к батарее. Его тело сползает, и он ударяется головой о чугун.

Он открывает глаза.

Первая мысль, которая приходит в мою голову это — бежать.

Бежать как можно быстро и прямо сейчас.

— Алексис? — шепчет он, подняв голову. Рассматривает меня, а затем, будто не в силах держать собственную голову ровно опускает ее.

— Нет, твоя смерть, — отвечаю я и замахиваюсь ногой ударив ему по животу.

Он кашляет и стонет. Мне его не жаль.

— За что? — стонет Гослинг.

Я присаживаюсь на корточки и хватаюсь рукой за его волосы, приподняв голову.

Смотри на меня, ничтожество.

— Ты спрашиваешь, за что? — вздымаю я брови. — Ты действительно спрашиваешь это?

Он кивает.

Я приподнимаю его голову еще выше, чтобы он видел мою шею, лицо, плечи. Все, чего коснулась его рука. Все те синяки и ушибы, которые он оставил на моем теле. Счесанная щека, разбитая губа, синяки от удушья, ободранная левая рука.

Он качает головой, будто не согласен со мной. Но мне плевать.

Я заношу правую руку назад и ударяю ему пощечину. Еще одну и еще. Он снова стонет, опустив голову.

— Ты превратил мою жизнь в ад. Ты испортил все мои планы на лето. Ты издевался над моим телом, — я встаю на ноги и отхожу назад. — Теперь ты почувствуешь все то же самое.

Я оглядываюсь по сторонам в поисках какого-либо предмета, нахожу только веревку у моих ног.

— Послушай, Алексис, — снова шипит он. — Как же наше будущее?

— Я надеюсь, что ты шутишь, — кидаю я и нагибаюсь, подобрав веревку с пола. — Мне тебя придушить, как это делал ты со мной, или перерезать шею, так же, как ты сделал это с Сэмом?

Он хмурится.

— Он заслужил это. И Джей заслужил.

— Что бы не сделал Сэм, он не заслужил смерти! — кричу я. — И брата моего ты пальцем не тронешь!

Он смеется. Тот жалостливый вид сменяется искренней яростью, от чего мне становится не по себе.

Я вытягиваю руки вперед и обкручиваю его шею веревкой, а затем привязываю ее к батарее. Мои руки дрожат, потому что каждое его движение заставляет меня нервничать. Он смотрит на меня из-под ресниц, а затем резко дёргается в мою сторону давясь кашлем. Веревка работает на ура.

Я начинаю рыскать у него по карманам, пытаясь найти телефон и нахожу его. Встаю на ноги и выхожу прочь из комнаты. Спускаюсь по лестнице, знакомой своей твердостью каждому участку моего тела. Смотря на дисплей набираю единственный номер, который знала наизусть — номер Дэниела.

Один гудок. Второй, третий.

Ну же.

— Алло, — раздается на том конце.

— Дэниел, — всхлипываю я, чувствую, как по щекам бегут слезы. Я направляюсь к входной двери и дергаю за ручку. Она заперта.

— Алексис? — спрашивает он. — Алексис, это ты?

— Да, да, боже, это я, — повторяю я, снова и снова пытаясь открыть дверь. — Дэниел, помоги мне.