Убийца со счастливым лицом. История маньяка Кита Джесперсона

Я проснулся около девяти утра, подкрался к коттеджу и подождал, пока все соберутся ехать кататься на лодках. Потом я схватил свой рюкзак и затолкал в него одежду. Мне было шестнадцать – самое время убраться навсегда, – но я был недостаточно храбрым. Позднее мама сказала мне, что у детей в тот вечер было полно денег. Они просто хотели меня подразнить. Больше о том случае никто не вспоминал. Но это был последний раз, когда отец пытался меня ударить».

10 Смерть Дюка

К моменту перехода Кита в старшую школу Селы жизнь Дюка уже близилась к концу. Когда Кит возвращался домой из школы, Дюк не всегда мог встать, чтобы приветствовать его. По ночам он подходил к постели и ждал, пока ему поднимут больные передние лапы, чтобы он забрался к Киту под теплое одеяло. Садясь смотреть телевизор, подросток затаскивал пса с собой на диван. Дюк привык выпрашивать куски с хозяйского стола и теперь стал слишком толстым для своей любимой лежанки. На вылазках старые друзья ночевали вдвоем в спальном мешке Кита.

Отец и сын редко брали старого пса на охоту. «Дюк не был обученным охотником и понятия не имел, что надо делать. Отец на него раздражался. Один раз я посадил Дюка в кузов пикапа, и отец на меня накричал, что он будет только мешать. Я сказал, что мне не нравится, как он относится к моей собаке. Он ведь сказал, что Дюк глупый! Позднее он извинился, оправдываясь тем, что в нем говорил алкоголь. Он годами ссылался на этот предлог».

Несколько недель спустя Кит, вернувшись домой, узнал от наемной прислуги, что Дюк умер. Годы спустя он дословно помнил, что сказал ему отец: «Он, наверное, наелся яду для койотов, Кит. У него отказали задние лапы – выглядел он совсем плохо. Мне пришлось его пристрелить».

От этой новости мальчик чуть с ума не сошел. «Я был вне себя. Дюк был членом семьи. Застрелить его было убийством».

В отместку отцу он плохо обращался с его метисом пуделя. Кит обрадовался, когда собака заболела. «У Джипси появилась опухоль. Отец дал мне семьдесят пять долларов, чтобы я отвез ее к ветеринару усыпить. Я поехал на ранчо Хай-Вэлли, выкопал яму и выстрелил ей в голову из винтовки».

Когда отец завел других собак, Кит мучил их. «Если они пытались запрыгнуть мне на колени, я шлепком сгонял их. Или щелкал изо всех сил по носу. Они знали, что я их ненавижу, и смотрели на меня как-то странно, исподлобья. Одна наша собака всегда писалась при виде меня. Если я обращался к ней, она убегала и пряталась несколько часов. Отец обвинял меня в том, что я бью его питомцев, но это была неправда. Они просто знали, что я их не переношу.

Возвращаясь как-то из похода, я так посмотрел на отцовскую овчарку Пепси, что она выпрыгнула из пикапа на скорости пятьдесят километров в час. Однажды я наорал на нее, и она выскочила на дорогу перед проезжавшей машиной. Отец просил меня ее похоронить, но это была его собака. Я сказал, чтобы он сам занимался ею».

На первом году старшей школы Кит начал испытывать сильную тягу к сексу, но единственным выходом для него была мастурбация. Он вырос в симпатичного юношу с точеными чертами, темно-карими глазами и вьющимися волосами, торчавшими надо лбом под углом сорок пять градусов. Но он по-прежнему ходил заплетаясь, а его координация далеко отставала от внешнего вида. Учительница описывала его как «большого парня, у которого ноги не помещались под партой».

Девушки по-прежнему отвергали его. «Я не знал, как с ними заговорить, о чем спросить. Я понимал, чем парочки занимаются в машинах, но у меня самого это не получалось. Девчонки, с которыми я пытался сблизиться, просто пользовались мной. “Кит, ты подвезешь меня до Якимы?”, “Кит, можешь одолжить пять баксов?”. Некоторые парни говорили мне, что я подкаблучник. Я не знал, что это означает. Я не участвовал в разговорах в мужской раздевалке, потому что меня держали в стороне. Мои родители не рассказывали мне про птичек и пчелок. Мои братья тоже не откровенничали со мной – мы вообще почти не общались. Я боялся остаться с девушкой наедине. Как я расстегну на ней бюстгальтер? С чего вообще надо начинать? Что я ей скажу?

Я постоянно думал о том, как бы сойтись с какой-нибудь девушкой. Я ни разу по-настоящему не влюблялся – просто думал, что влюблен, из-за физического влечения. Когда я видел симпатичную девушку, мне хотелось наброситься на нее. Я был хуже слона в посудной лавке.

Приятель свел меня с девчонкой, которая хотела стать моей “сексуальной кошечкой”. Он оставил нас на заднем сиденье машины и сказал, что вернется через час. Я не сразу набрался храбрости поцеловать ее. Когда она подтолкнула мою руку к своей промежности, я такой: Что? Мой приятель вернулся, и я подумал: Что я здесь делаю? Что происходит?