Убийца среди нас (СИ)

Вечером Петр с Аленой пошли на дискотеку. Все так не­обычно, только что служил, а теперь -- танцы, и не где-нибудь, а в родном Полянске. Одноклассников почти никого не было, зато встретил сына военкома Струкова. Артем -- курсант милицейской школы; он все такой же и мало чем изменился. Артем встрече обрадовался. Долго тряс Красавина и все смотрел на медаль.

-- "За Отвагу" получил? Ну ты даешь! А я вот пошел в милицию. Хотя знаешь, работников органов тоже в горячие точки направляют, и часто.

Артем рассказал о соклассниках, кто где учится, служит, работает. Братья Гунькины еще не вернулись, но об этом мать Петру уже сказала.

Потом танцевали. Алена стала меньше его стесняться, иногда спрашивала что-то, но больше молчала и разговор поддерживал Красавин. Он уже знал, что Алена поступала в университет на экономический факультет, но не добрала баллов. Опять готовится. Устроилась в швейную мастерскую, зарабатывает деньги. Но для поступления учиться за плату этого мало, а других возможностей у ее родителей нет.

На танцах Алене понравилось. Особенно -- быть с таким красивым и важным кавалером. Она видела, что на них смотрят и многие девчонки ей просто завидуют. Однако старалась вести себя строго и независимо. Чтобы вдруг чего плохого о ней не подумали.

Вечер испортил появившийся в окружении подвыпивших, вальяжных парней Мишка Козлобаев. В перерыве между танцами он вместе с ними подошел к Красавину. Все затихли, ожидая, что будет дальше: с Мишкой у Красавина вражда давнишняя. Мишка смотрел на Петра так, будто тот ему что-то должен. Может, догадался, кто ему подстроил кувырок с мотоциклом в речку? -- думал Петр. Но нет, вряд ли. Раны у Мишки давно зажили, да и гоняет он теперь не на мотоцикле, а на иномарке. Его отец -- один из самых богатых и влиятельных людей в Полянске, с ним ищут дружбы и ему прислуживают. Обо всем этом Красавин знал из писем Алены. Может, Мишку и злило то, что Красавин его игнорирует?

-- Ну, чего уставился? -- сказал Красавин, когда молчанка явно затянулась.

-- А что? Думаешь, если нацепил разные побрякушки, так и глядеть нельзя? Рано нос задрал. -- Повернувшись к приятелям, с пренебрежением произнес: -- Перед вами, друзья, Петя-Петушок, в прошлом большой специалист материться, кукарекать и гавкать по-собачьи. Вот так-то, и прошу об этом знать. В армии Петя, видно, все позабыл, но давайте его все вместе хорошо попросим... -- Дружки громко захохотали и захлопали в ладоши.

Красавин напрягся. Такой подлости он даже от Мишки не ожидал. Алена, прижавшись сбоку, шептала: не вяжись, успокойся. Если б Петр был один, а не с Аленой, то быстро сбил бы спесь с зарвавшегося наглеца. Но зачем ее впутывать, ведь завтра начнутся суды-пересуды. Это им ни к чему, лучше бы Козлобаев отстал. Отвернувшись, сделал вид, что Мишкина болтовня его нисколько не интересует, однако тот и не думал униматься.

-- Ах, какой Петя! Он не хочет! А может, просто забыл, как надо кукарекать? Тогда попросим его курочку -- пусть напомнит петушку. Правда, она еще не курочка, а так, цыпленок... Цып-цып-цып! Кукарекни, Петушок, а то как бы гавкать не пришлось.

-- Заткнись, мразь! Пожалеешь, -- тихо процедил Красавин.

-- Вот покукарекай, тогда и заткнусь. Верно говорю? -- крикнул Мишка, ища поддержки.

Кто-то хихикал в предвкушении драки, кто-то возмущался наглостью Козлобаева. О его выходках все знали и старались с ним не связываться: все равно потом ничего не добьешься, так как отец, где надо, уладит. А Красавин был спокоен. В рамках он себя удержит, но проучить наглеца придется.

Ничего больше не говоря, Петр схватил Мишку за плечи и с силой толкнул на его же дружков. Не удержавшись на ногах, Мишка шлепнулся. Друзья его подхватили и всем кагалом набросились на Красавина.

Отодвинув Алену в сторону, Петр стал их по одному укладывать на землю, приговаривая:

-- Это -- за побрякушки! Теперь получите за собаку! А это -- за цыпленка!...

Шло прямо-таки показательное выступление Петра, как когда-то в День Победы. Ему хлопали, его поддерживали. Мишкина же компания, словно вязанка дров, вскоре лежала у его ног. Подняв Мишку и сильно встряхнув, Красавин спросил:

-- Еще кукарекнуть?

Чем бы все закончилось, неизвестно, но вмешался Артем Струков. Все знали, где он учится и кто его отец. Схватив Мишку за грудки, Артем что-то зло шепнул ему, а потом развернул и дал пинка под зад.

Больше Мишка возникать не стал и вскоре со своей компанией, под свист и улюлюканье, покинул танцплощадку.

Подойдя к Артему, Петр пожал ему руку.

-- Не думал, что Мишка и на танцах верх держит.

-- К сожалению, -- вздохнул Струков.

-- Если не секрет, что ты шепнул ему на ухо, отчего он сразу хвост поджал?

-- А ничего особенного, сказал, что Полянск -- это не Чечня.

-- Он чеченец?!

-- А ты не знал? Ну да, по отцу -- чеченец, а по матери -- русский.

-- Со мной служил один такой же, по фамилии Кичкаев. Младший сержант, командир отделения разведвзвода. Отличный был малый, в разведку вместе ходили. Погиб в Грозном.