Убийца среди нас (СИ)

Склонившись к нему, Терехов стал что-то нашептывать на ухо. Тот согласно кивал головой. Валентин, подумал я, настоящий друг. Даже постеснялся спросить, чем закончилась поездка в Москву. О том, что по туркменам появилась хоть и небольшая, но ясность -- не ведает. Ну, не будем торопить события, скоро узнает в подробностях. А Терехов все перешептывался с Валентином. Меня это нисколько не интересовало. Мне абсолютно нет дела до их секретов. Внутренний голос въедливо вопрошал: почему Сушкову так неймется? Неужели думает, что без его подхлеста мы перестанем работать? Неужели не верит в нас? Но это же абсурд, не надо всех мерить своими мерками. А может, как и каждый ретивый чиновник, он готов ради собственного реноме перед губернатором землю носом рыть? В прошлый раз, помнится, обмолвился, что убийство Рюмина надо выделить особо. Значит, на остальные, пока это не будет раскрыто, можно временно закрыть глаза. Нет уж, господин Сушков, перед законом все равны: и туркмены, и Рюмин, и самый простой человек, не имеющий высоких покровителей. Неужели Сушков другого дня не нашел? Да и наверняка не для того приглашает, чтобы раз-два -- и до свидания. Слово доброе мы там в свой адрес вряд ли услышим. А еще и у Сережки день рождения, ждать отца будет...

XVII

Грузнов нас принял без задержки. Нас -- это меня, Терехова и Сидорова. Когда вошли в просторный кабинет, он стоял за столом в цивильном сером костюме и говорил с кем-то по телефону. Костюм не новый, но всегда ухоженный: брюки выглажены, белоснежная рубашка, темный галстук с поперечными светло-голубыми полосками. Ботинки у шефа блестят. Но вот лицо... Оно у Грузнова еще больше побледнело, глаза усталые, под ними обозначились припухшие, с нездоровым коричневым оттенком мешки. Нелегка служба начальника областного розыска. Положив трубку и поздоровавшись, сказал, что сейчас подъедут Епифанцев с Гребенкиным. Сидорова тут же отпустил, так как его отчет уже состоялся.

Областная прокуратура от УВД в двухстах метрах. Обычно мы в прокуратуру приходим, а не они к нам. Но, по словам Грузнова, так решил в этот раз Епифанцев, а он его лучший друг, о чем мы наслышаны.

Хорошо, что в вагоне успели перекусить, подумал я, не то сидели бы голодные. У нас в розыске так частенько случается, особенно с обедом. Обо всем приходится помнить, кроме собственного желудка. Потом, ясное дело, начинаются гастриты, колиты, а то и язвы желудка, как, к примеру, у Грузнова, отчего и мешки под глазами. И времени полечиться не выкроишь. Это уж только когда совсем прижмет.

Сидели, разговаривали, прикидывали с Алексеем, как бы пооперативней отчитаться о поездке да побыстрей войти в курс дел. Грузнову сообщили по внутреннему телефону, что пришли Епифанцев с Гребенкиным. Только успел шеф положить трубку, как они вошли в кабинет. Поздоровались. Епифанцев сел рядом со столом Грузнова, а Гребенкин подсел к нам и стал протирать очки. Процедура отчета казенна. Надо не только доложить, что удалось сделать, но и подробно отразить результаты командировки в справке. Первым, как всегда, говорил Терехов, за ним -- я. Нас перебивали, выясняя детали и подробности. Но с каждым словом глаза у Грузнова и Епифанцева теплели. А когда доложил, что удалось найти квартиру в Москве, где останавливались туркмены, Грузнов, не выдержав, добродушно прогудел:

-- Не спеши, сбавь скорость, давай поподробней.

Пришлось говорить поподробней: сколько туркмены жили в Москве, что покупали в магазинах, куда потом с продавцом машины путь держали. Добрым словом вспомнил об Альфабэте Семеновне. Когда закончил, Епифанцев, потерев руки, возбужденно сказал:

-- А все-таки не зря поездку организовали! Хоть и пришлось кое перед кем отбрехиваться, но ради этого стоило. Смотрите какие козыри нам в руки попали! Да с ними просто грешно преступников упустить! Да-да, грешно!

-- Поработать есть над чем, -- поддержал Грузнов. -- Надо же, почти всюду -- машины, топор, отпечатки обуви. Одного пока не пойму: или это делалось по неопытности, или -- вера в абсолютную безнаказанность? По всей видимости, расчет на всеобщий раздрай и, естественно, нашу неосведомленность. Вряд ли кому, мол, придет в голову соединять все воедино, да при таком географическом разбросе.

-- Абсолютно согласен, -- сказал Епифанцев. -- Преступники наверняка полагали, что следствию будет затруднительно выйти на личности туркмен. И в самом деле, как это сделаешь без документов и фотографий?

Епифанцев спросил у Терехова:

-- Скажи, а Гвоздев, или кто там под этой фамилией скрывается, он из нашей области или из Сибирска?

-- Трудно сказать, -- пожал плечами Алексей. -- Но не исключено, что он Каменогорский. Эксперты из Сибирска сообщили, что в паспорте замечена подтирка в фамилии, после чего Гроздев стал Гвоздевым. Розыск Гроздева положительных результатов не дал. Известно, что некто Гроздев пропал с пол-года назад и до сих пор не найден.