Убийцы смерти

Почему-то — и де Клерк так и не мог до конца это понять — генерал увидел в нем резонатор своих мыслей. Рооса повадился делиться с ним сведениями, не имевшими никакого отношения к его врачебным обязанностям, — словно генерал также видел в нем свою собственную совесть.

И все же де Клерк понимал, что Рооса неспроста проявляет такой интерес к его приготовлениям. Подчиненные были для генерала родной семьей, заменявшей ему жену, трех дочерей и двух сыновей, умерших два года назад во время эпидемии оспы. Эта утрата едва не уничтожила Рооса, оставив неизгладимые шрамы. Во всем, что касалось ран от штыков и пуль, генерал был флегматик и оптимист; когда же речь заходила о болезнях, он становился осторожным и пугливым.

Спеша уйти от больной темы, Рооса указал на дневник в кожаном переплете, всегда бывший у де Клерка под рукой.

— Я вижу, вы собираетесь и дальше описывать свои цветочки.

Врач с любовью провел рукой по потрепанной коже.

— Да, если так пожелает Провидение. Если мы действительно направимся туда, куда я думаю, там обязательно будет много новых видов, которые я еще не встречал.

— Да, мы действительно двинемся на север, в горы Гроот-Карас. Разведчики донесли, что английская бригада направляется на запад из Кимберли, и командует ею новичок, полковник, только что прибывший из Лондона.

— И, не сомневаюсь, спешащий проявить себя.

— Что можно сказать про любого из них. Если мы тронемся в путь рано утром, головные дозоры англичан обнаружат нас после полудня.

И тогда начнется погоня. Хотя де Клерк ни в коем случае не считал себя выдающимся стратегом, он достаточно долго пробыл с Роосой и узнал его излюбленную тактику: дать английским дозорным обнаружить его отряд, заманить врага в горы и устроить там засаду, используя особенности сильно пересеченной местности.

Англичане предпочитали сражаться на открытом пространстве саванн, где их четкие боевые порядки и подавляющее превосходство в огневой мощи играли решающую роль в достижении победы. Вражеские командиры терпеть не могли горы, ущелья и овраги, терпеть не могли Роосу и его горстку плохо обученных крестьян, не желавших воевать по их правилам. И именно к такой тактике неоднократно прибегал Рооса, заманивая англичан в смертельные ловушки. А те по-прежнему упорно не желали учиться на собственных ошибках.

Но долго ли можно будет полагаться на подобную самоуверенность?

Ощутив холодную дрожь, де Клерк взял свой дневник и убрал его в карман.

Войска поднялись и тронулись в путь задолго до рассвета. Солнце уже взошло довольно высоко, а они продолжали беспрепятственно двигаться на север. Затем около полудня разведчик-бур нагнал отряд с юга, примчавшись на взмыленной лошади. Он поспешил к находившемуся в голове колонны Роосе.

Де Клерку не нужно было присутствовать при их разговоре, чтобы понять, о чем шла речь.

Враг их обнаружил.

Отпустив разведчика, генерал подъехал к медицинской повозке.

— Англичане начали преследование, доктор. Возможно, вашему уютному экипажу придется немного потрястись на ухабах.

— Меня больше беспокоит не повозка, а мои нежные внутренние органы. Но, как всегда, я потерплю.

— Мне по душе ваша выдержка, доктор.

Минуты складывались в часы, а генерал упорно продолжал вести свой отряд на север, неуклонно сокращая расстояние до Гроот-Караса, чьи предгорья уже показались на горизонте, размытые в струях горячего воздуха, поднимающегося над раскаленной на солнце саванной.

За два часа до наступления темноты прискакал другой дозорный. По выражению его лица и посадке де Клерк сразу же понял, что случилось что-то плохое. После краткого разговора с генералом дозорный уехал прочь.

Развернув коня, Рооса крикнул своим командирам:

— Приготовить повозки к быстрой езде! Даю пять минут! — Затем он подъехал к де Клерку. — Этот новый английский полковник пытается быть умным. Он разделил свою бригаду на две части; одна будет наковальней, другая — молотом.

— А мы окажемся чугунной заготовкой между ними.

— По крайней мере, так надеются англичане, — усмехнувшись, ответил Рооса. — Однако надежда угасает вместе с солнечным светом, доктор. Особенно когда мы заманим врагов в Гроот Карас.

Торжествующе махнув рукой, генерал развернул коня и уехал. Через несколько минут по всей колонне разнесся его зычный голос:

— Полным ходом… марш!

Кучер повозки, в которой находился де Клерк, щелкнул поводьями и крикнул:

— Ха… ха… пошел!

Лошади немного поартачились, затем перешли на галоп. Ухватившись за борт, де Клерк устремил взор на виднеющиеся вдали горы.

«Слишком далеко, — мрачно подумал он. — Слишком далеко, а времени недостаточно».

И меньше чем через час выяснилось, что его опасения были оправданными.

Пыльный шлейф обозначил возвращение двух всадников, которых Рооса отправил на север разведать путь, однако, когда пыль улеглась, стало очевидно, что назад вернулся только один дозорный. Он сидел в седле, завалившись набок, и сполз с коня, как только добрался до колонны, дважды раненный в спину винтовочными пулями.