Убик

Решившись, Денни нажал на распылитель, и сияющее, дрожащее облако, полное танцующих частиц металлического света, тут же укрыло его. Дон Денни исчез в светящемся нимбе чистой энергии.

Оторвавшись от тонометра, доктор Тейлор следил за происходящим. И он, и Джо видели, как облако конденсировалось, на ковре заблестели лужи, а по стене сзади Денни потекли яркие ручейки.

Скрывавшая Дона Денни дымка испарилась.

В центре исчезающего облака, густо пропитавшего старый выцветший ковер, стоял незнакомый человек.

Это был отталкивающего вида хрупкий подросток с черными круглыми, как пуговицы, косящими глазами, в старомодном наряде: белая рубашка, джинсы и кожаные туфли без шнурков.

Одежда середины века. Вытянутое лицо подростка пересекала поперечная щель рта, расползающаяся в сладострастный оскал.

Ни одна черта не соответствовала другой: уши с глубокими раковинами не подходили к детским глазам. Прямые волосы – к сросшимся кустистым бровям. И нос, подумал Джо. Чересчур острый и непомерно длинный. Даже подбородок не вписывался в лицо: глубокая ямка уходила в самую кость, словно создатель этого существа, дойдя до подбородка, нанес в раздражении страшный удар, желая уничтожить получившееся. Однако пошедший на мальчишку материал оказался слишком прочным, он не раскололся надвое, не треснул, а продолжал существовать как вызов создавшей его силе, скалясь на нее и весь окружающий мир.

– Ты кто? – спросил Джо.

Юноша судорожно скрутил пальцы; очевидно, это помогало ему не заикаться.

– Иногда я называю себя Мат, а иногда Билл. Но чаще всего я Джори. Так меня на самом деле зовут – Джори.

После паузы Джо спросил:

– Где Денни? Он ведь не заходил в эту комнату?

«Наверное, он умер, – подумал Джо. – Вместе с остальными».

– Я давно съел Денни, – ответил Джори. – В самом начале, как только они приехали из Нью-Йорка. А первой я съел Венди Райт. Денни был вторым.

– Что значит «съел»? – спросил Джо, содрогаясь от отвращения. По телу его прокатилась судорога, захотелось съежиться и сжаться в комок.

– А то и значит, – ответил Джори. – Это довольно трудно объяснить, но я давно проделываю такое с попавшими в полужизнь. От каждого достается по чуть-чуть, поэтому мне необходимо много людей. Раньше я давал им время пообвыкнуть в полужизни, сейчас – беру немедленно. Чтобы сохраниться самому. Подойдите поближе и послушайте, я открою рот, и вы услышите их голоса. Может быть, не всех, но последних из съеденных. Вы их знаете. – Он поковырял ногтем верхний передний зуб – серый, гнилой. – Ничего не хотите мне сказать?

– Это ты начал меня убивать внизу, в холле?

– Да, я, а не Пат. Я съел ее возле лифта, а потом съел всех остальных. Я думал, что вы мертвы. – Джори повертел в руках баллончик с Убиком, который до сих пор держал в руках. – Не пойму. Что там может быть и где Ранситер его выкопал? – Парень нахмурился. – Кстати, Ранситер не мог этого сделать, вы правы, он с другой стороны. Это возникает здесь, в нашем окружении.

– Значит, ты бессилен. Убик не позволит тебе съесть меня.

– Некоторое время. Пока не выдохнется.

– Не надо блефовать! Ты даже не знаешь, что это такое и откуда он взялся!

«Интересно, – подумал Джо, – смогу ли я его прикончить?» Мальчишка выглядел довольно хилым. «Это существо убило Венди, – сказал он себе. – Я смотрю ему в лицо, я знал, что когда-нибудь так и будет. Венди, Эл, настоящий Дон Денни… все. Он сожрал даже труп Ранситера, едва тот попал в саркофаг мораториума. Значит, остаточная протофазная активность все-таки была, что-то, во всяком случае, его привлекло».

– Мистер Чип, вы не даете мне измерить ваше давление, – сказал доктор. – Я попрошу вас лечь.

Потрясенный до глубины души, Джо произнес:

– Джори, он что, не видел твоей перемены? Он слышит тебя?

– Доктор Тейлор – продукт моего сознания, – ответил Джори. – Как и все остальное в этом псевдомире.

– Не верю, – сказал Джо. – Вы же слышали, что он сказал, доктор?

Послышалось шипение, глухой хлопок, и доктор исчез.

– Убедились? – поинтересовался довольный Джори.

– Что ты собираешься делать, когда покончишь со мной? – спросил Джо. – Сохранишь реальность тысяча девятьсот тридцать девятого года?

– Нет, конечно. Какой в этом смысл?

– Значит, все это ради меня? Весь мир?

– Не так уж он и велик. Гостиница в Де-Мойне, улица за окном, несколько автомобилей и прохожих. Ну, может, еще пара зданий через дорогу на случай, если вам вздумается посмотреть в окошко.

– Значит, ты не влияешь на Нью-Йорк, Цюрих или…

– Зачем? Там же никого нет. Я создаю осязаемую реальность только там, где находитесь вы или кто-либо из группы. И то самый минимум. Вот когда вы летели сюда из Нью-Йорка, я создал сотни миль сельской местности и страшно вымотался. Понадобилось съесть невероятно много, чтобы хоть как-то компенсировать расходы. Поэтому, собственно говоря, и пришлось всех прикончить сразу же после вашего приезда. Мне необходимо было восстановить силы.

– Почему тысяча девятьсот тридцать девятый? – спросил Джо. – Почему не наш, тысяча девятьсот девяносто второй год?