Убик

Он не знал. Никто не знал, поскольку все, так же как Барни Майерсон, в разных вариантах воспроизводили одну и ту же схему. Барни со своей Рондинеллой Фьюгейт — ухудшенное подобие Лео Булеро и мисс Юргенс. Куда бы он ни посмотрел, везде было одно и то же. Наверняка даже Нед Ларк, шеф отдела наркотиков, жил подобным образом, так же как и Хепберн-Гилберт, у которого, кажется, была бледная высокая начинающая кинозвезда из Швеции, с грудями величиной с шар для игры в кегли и такими же твердыми. Даже Палмер Элдрич. Нет, вдруг понял он. Не Палмер Элдрич, тот нашел себе что-то другое. Десять лет он находился в системе Проксимы, по крайней мере летел туда и обратно. Что он там нашел? Неужели это стоило подобных усилий, стоило катастрофы на Плутоне?

— Видела газеты? — спросил он мисс Юргенс. — Читала о корабле на Плутоне? Такие, как Элдрич, попадаются один на миллиард. Другого такого, как он, нет.

— Читала, — сказала мисс Юргенс, — что он фактически чокнутый.

— Наверняка. Десять лет жизни, столько мучений — и ради чего?

— Можете быть уверены, что эти десять лет для него окупились с лихвой, — ответила мисс Юргенс. — Может, он и сумасшедший, но хитрый. Свое дело он знает. Не настолько уж он чокнутый.

— Я бы хотел с ним встретиться, — сказал Лео Булеро. — Поговорить с ним хотя бы минуту.

Мысленно он уже решил, что сделает это. Он пойдет в госпиталь, где лежит Палмер Элдрич, и проникнет в его палату силой или подкупом, чтобы узнать, что же тот нашел.

— Когда-то я думала, — говорила мисс Юргенс, — что когда корабли впервые покинут нашу систему и полетят к звездам… Помните, когда это было? Я думала, что мы узнаем… — Она на мгновение замолчала. — Это так глупо, но я была еще ребенком, когда Арнольдсон впервые полетел к Проксиме и вернулся обратно. Я имею в виду, что была еще ребенком, когда он вернулся. Я действительно думала, что так далеко он найдет… — она отвернулась, избегая взгляда Булеро, — что он найдет Бога.

«Я тоже так думал, — подумал Лео. — А я ведь был уже взрослым. Мне было уже за тридцать. Я несколько раз говорил об этом Барни. И лучше мне верить в это и дальше, даже сейчас — после этого десятилетнего полета Палмера Элдрича».

После обеда, вернувшись в свой кабинет в «Наборах П. П.», он впервые увидел Рондинеллу Фьюгейт. Она уже ждала его.

«А она ничего», — подумал Лео, закрывая дверь кабинета.

Симпатичная фигура и красивые сияющие глаза. Казалось, она волнуется: она сидела закинув ногу на ногу, оглаживала юбку и искоса поглядывала на него, пока он усаживался за стол напротив нее.

«Совсем молоденькая, — подумал Лео. — Девчонка, которая осмеливается противоречить своему начальнику, поскольку считает, что тот не прав. Трогательно…»

— Вы знаете, зачем я вас вызвал? — спросил он.

— Догадываюсь, что вы сердитесь из-за того, что я не поддержала мистера Майерсона. Но я в самом деле видела будущее этой керамики. Что же еще я могла сделать? — умоляюще спросила она, привстав с кресла.

— Я вам верю, — сказал Лео. — Однако мистер Майерсон очень раздражителен. Поскольку вы с ним живете, вы должны знать, что он везде таскает с собой переносного психиатра.

Открыв ящик стола, он достал коробку «Куэста рейс», лучшего сорта сигар, и предложил одну мисс Фьюгейт, которая, поблагодарив, взяла ее. Лео дал ей прикурить, закурил сам и удобно устроился в кресле.

— Вы знаете, кто такой Палмер Элдрич?

— Да.

— Вы можете воспользоваться своими способностями к ясновидению для чего-то другого, кроме прогнозирования моды? Через месяц или два в газетах уже будут сообщать о местоположении госпиталя, в котором находится Палмер Элдрич. Я хочу, чтобы вы взглянули на эти газеты и сказали мне, где этот человек находится в данный момент. Я знаю, что вы можете это сделать.

«Лучше, чтобы ты смогла, — подумал он, — если хочешь здесь работать и дальше».

Он ждал, дымя сигарой, глядя на девушку и думая с некоторой завистью о том, что если она и в постели так же хороша, как выглядит…

Мисс Фьюгейт, запинаясь, сказала:

— Я вижу, но очень слабо, мистер Булеро.

— Ничего страшного, послушаем. — Он взял ручку.

Ее рассказ занял несколько минут, но в конце концов он записал в блокноте: Госпиталь ветеранов имени Джеймса Риддла, база III на Ганимеде. Принадлежит, естественно, ООН. Он этого ожидал. Дело было, однако, не безнадежным; может быть, ему все же удастся туда попасть.

— Он там под чужим именем, — добавила мисс Фьюгейт, бледная и обессиленная. Она закурила сигару, которая за это время погасла, и, выпрямившись в кресле, снова скрестила свои изящные ноги. — Газеты сообщают, что мистер Элдрич был зарегистрирован под именем… — Она замолчала и крепко зажмурилась. — О черт! — вздохнула она. — Никак не получается. Один слог. Френт. Брент. Нет, думаю, скорее Трент. Да, Элдон Трент.

Она с облегчением улыбнулась. Ее большие глаза лучились детской, наивной радостью.