Убили Винни

Флокс сказала, завтра всем прийти и все отдраить, иначе будет много крови. В десять все как штык явились. Взяли у сторожа шланг, затащили в автобус и включили на полную мощность, а заднюю дверь открыли. В пять минут весь мусор вымели наружу. Потом, правда, пришлось еще друг друга отмывать, Флокс, сторожа и весь школьный двор. Дурдом, конечно. Ржали как сумасшедшие. Сторожу, в общем, ничего не сделалось, он нас просто обещал порубить и во дворе закопать.

Потом дома всем надавали за то, что мокрые пришли. Вчера — за то, что грязные, сегодня — за то, что чистые.

Такое вот парлэ франсэ.

Глава пятая

Надо было мне, вообще, и на другие предметы ходить: может, тогда что и сообразил бы.

В воскресенье почти весь день ел тосты с медом, читал французские книги и думал. Так, наверное, только французы по выходным развлекаются.

Значит, что у меня получалось?

Винни убили. Он нашел чей-то склад и решил к этому делу пристроиться. Халявы захотелось. Они его и убрали, чтобы другим неповадно. Шерри там тоже был, может, он тоже немного взял и скинул Ронни. Те в округе поспрашивали, вышли на Тину. Тину поспрашивали — узнали, что Ронни бывает в «Кашпо». Решили Ронни поспрашивать — по крайней мере, людей к нему послали, — а он их опередил.

Дальше: они меня с Ронни вместе видели, опять же поспрашивали кой-кого. У нас тут все всех знают. Проследили за мной, увидели, что я с Джимми базарю. Джимми уже прострелили. Теперь моя очередь.

Это я кое-как понял. Непонятно было, что дальше делать.

Можно было месяц просидеть у Флокс, потом слетать в Китай и годик прокантоваться там. Может, когда вернусь, они уже все дела свои закончат и свалят. Минус был в том, что они могли вернуться. И, потом, Винни-то я им не мог простить. Джимми — ладно, он мне никогда другом не был, но Винни — такое не прощают. Меня бы просто в районе уважать перестали. А тут — если народ тебя не уважает — все, конец.

И Винни — как вспомню, как он там лежал…

Джимми мне хотя бы имена дал. Они, правда, еще отморозков нанимают, но главных я теперь знал. Так, значит, трое. Эррол Ньюс — про этого я слышал. В Кэннинг-Тауне таких сроду не было. Во-первых, он черный — значит, либо из Стратфорда, либо из Южного Лондона. Потом Мики Дресслер — тоже знаю: белый гангстер из Южного, он у нас иногда светился, инкассаторские фургоны грабил. Вот Окему этого я не знал. Африканец. Африканцы редко по героину работают. Может, он у них там главный?

Из своих дилеров круче всех был Брайан Дир: он и порошок толкал, и стволы, и еще банкеты свадебные организовывал. А мог и все сразу. На его территорию никто из наших не лез: это считалось как неуважение. Так что ему конкурентов в своем районе иметь неприкольно. Или он мог тоже, как Ронни, решить пока что не высовываться. Брайан злобарь, но не дурак: пускай они свои дела делают, они уйдут — он вернется.

Может, можно было его на них натравить. Или нельзя. Короче говоря, надо было позвонить.

У него сотовый только в двух случаях отключен: либо когда он в отпуске, либо когда с телкой. В другое время, ему когда ни позвони, он всегда готов.

В этот раз дозвонился.

— Брайан, здорово. Это Ники Беркетт.

— Здорово.

— Винни мой кореш был — ты знаешь, да?

— Знаю.

— А про тех ребят знаешь?

— Знаю.

— И как думаешь теперь?

— Я, Ники, всегда думаю, а что и как — дело мое.

— Да я так спрашиваю…

Оба молчим.

— Ты чего звонишь-то? Товар брать будешь?

— Да нет, я просто спросить хотел, что ты про этих парней думаешь…

— Слушай, Ники, у меня дела. Я сейчас с адвокатом встречаюсь, потом на массаж. Надумаешь брать, телефон у тебя есть.

И отключился.

Может, он и правда в воскресенье вечером с адвокатом встречался. И потом с ним же вместе на массаж, подмазать его. Значит, с Мики Дресслером боится связываться. Ничего не сказал, но видно, что шугняк напал.

Тут ловить нечего, если только что-то не изменится.

Я подумал было к другим сунуться, кто по порошку работает, — брать у них я не брал, но с несколькими людьми общался. Но те, кто постоянно этим занимается, они обычно в Лаутоне живут, у них свои отморозки есть. У нас они редко бывают. А кто так, иногда, — те сами шестерки, ездят на убитых «мерсах» и живут в клоповниках, как Джимми Фоли. Я вызвонил несколько человек в Лаутоне и в Лейтон Грин. Везде одно и то же: либо поумирали все, либо так себя ведут, как будто я — спидоносец. И главное, всем пофиг, что Мики Дресслер в их районе толкает.

Мне нужно было две вещи: деньги, чтобы людей нанять, и люди, которых нанять. Нужен был кто-то совсем без башни, и чтобы у него было много друзей. Кто-то такой, кто может человека порезать просто потому, что у него ботинки неправильные. Такой, чтобы обиду сто лет помнил и в любой разборке всех закрывал.

Короче говоря, нужен был Рамиз.

*

По воскресеньям Рамиз ходил в бар «У Джоуи» в Тоттнеме. [8]