Убить Чужого

— Разумеется. — Иван Петрович нажал клавишу селектора, панель которого выплыла из столешницы. — Солома, зайди.

Через минуту вошёл мужчина, провожавший Фомина. Без куртки и шапки он выглядел гораздо моложе, несмотря на гладко выбритую голову.

— Виктор Андреевич, дай ему наш толковый словарь.

— Он согласился с нами сотрудничать?

Иван Петрович усмехнулся.

— Почти со стопроцентной вероятностью.

На лице его помолодевшего подчинённого расцвела улыбка. Он сунул Фомину ладонь.

— Витя, Соломин, кликуха Солома, бывший капитан спецназа Минобороны.

— Владислав, — представился Фомин, изучая лицо Соломина, открытое и дружелюбное. По возрасту бывший капитан вряд ли был старше, и с ним вполне можно было дружить, судя по улыбке.

Они вышли из кабинета начальника «Ветрин», зашли в почти такой же спартанский кабинет по соседству, и Соломин протянул Фомину плоскую коробочку DVD.

— Изучай, здесь достаточно интересных данных. Где работал?

Фомин хотел сказать, что до сих пор работает и не собирается увольняться, но передумал.

— В ГУИН.

— О, наш Корень тоже служил в ГУИН, правда, лет пять назад. А говоришь ты интеллигентно.

— Это плохо?

— Да нет, я просто так сказал. Обычно в этой системе служат парни попроще, не интеллигенты, так сказать.

Фомин улыбнулся.

Соломин понял его по-своему, поднял вверх руки.

— Не обижайся.

— Я не обижаюсь, просто вспомнил приятеля. Он говорил: если вы считаете себя интеллигентом, попробуйте произнести «полтора рубля» без мата.

Соломин засмеялся.

— Трудно.

— О то ж.

— Как тебе Петрович?

— Кто?

— Наш командир.

— Нормально.

— Классный мужик, бывший полковник.

— Заметно.

Они пожали друг другу руки, и Фомин вышел, обуреваемый сомнениями. Вспомнил о Даньке, постучал в кабинет начальника «Ветрин», дождался приглашения войти, приоткрыл дверь.

— Простите, я хотел бы подождать Дэна.

— Не беспокойтесь за него, Владислав Алексеевич, — ответил Иван Петрович, — он задержится у нас на пару часов. Потом его доставят домой.

— На него напали, как бы снова не…

— Конечно, мы его подстрахуем. Думаю, он согласится работать с нами, а у нас есть возможность исключить подобные инциденты.

Фомин кивнул и аккуратно закрыл дверь кабинета.

Выходя из здания, он по-прежнему не увидел ни одного человека, но при этом у него окончательно созрело убеждение, что территория «Ветрин» охраняется со всей надлежащей серьёзностью, не хуже известного здания на Лубянке.

3

Во вторник он принял решение и позвонил по указанному на DVD телефону.

До этого встречался с Дэном, который вдруг начал осторожничать и не стал делиться с приятелем своим опытом общения с ветриновцами. Сказал только, что уезжает по делам и вернётся не скоро.

Фомин его понял. Дэн Лаванда действительно дал согласие работать с «Ветрин» и уже не мог как раньше советоваться с приятелем. На его месте Владислав действовал бы точно так же.

В среду он положил начальству на стол заявление об уходе со службы «по состоянию здоровья» и мгновенно получил разрешение полковника Зорича уйти в отставку.

В четверг Фомин встретился с Иваном Петровичем, узнал, что фамилия начальника «Ветрин» Гордеев. Побеседовал с «гуру» ветриновской идеологии Леонидом Владимировичем Шиловым, советником директора ФСБ. Изучил проблемы, решаемые «антипришельческой» системой.

В пятницу ему дали первое задание. То есть включили в состав группы, решающей проблему «искусственных техногенных катастроф». Проблема состояла в следующем.

По статистическим данным, накопленным за последние полвека, во всём мире начался странный процесс увеличения числа техногенных катастроф. Самыми страшными из них были взрыв химического завода в индийском городе Бхопале, Чернобыль и разрушение плотины в Китае на реке Янцзы.

Однако хватало и не столь крупных бедствий, вызванных катастрофами самолётов, атомных подводных лодок, космических кораблей, спутников и разного рода заводов в химической и нефтегазовой отраслях. К ним же смело можно было приплюсовать теракты на газопроводах и нефтепроводах, на предприятиях и на улицах городов, в том числе такие, как атака на американский деловой центр одиннадцатого сентября две тысячи первого года, нападение американских ВВС на иранские ядерные объекты — строящиеся атомные электростанции и исследовательские центры — и ответный удар иранских ракет, уничтоживших три американских авианосца и два города в Израиле. Политические мотивы этих действий роли не играли. Образовалась самая настоящая система аварий и катастроф, винить в создании которой было некого — по первому впечатлению. Распространились даже «умные» размышления учёных и журналистов о «непреднамеренной реакции природы» на загрязнение человечеством экологической среды.