Убить чужой рукой

Он начал со «смит-и-вессона», с десяти футов, чтобы размяться, потом отодвинул мишень на двадцать один. Исследования говорят, что обычно полицейским приходится стрелять именно на этой дистанции, и потому ее так любят те, кто делает разметки в тирах. Бобби всегда удивляло: кто проводит подобные исследования и почему эти люди никогда не задумываются над тем, каков может быть итог злополучной перестрелки?

Сначала дело не клеилось. Худший результат в его жизни — и крайне непривычный для человека, заслужившего репутацию профи в национальной стрелковой ассоциации. Интересно, не притаился ли где-нибудь здесь частный сыщик, который на суде предъявит эту мишень в качестве улики. Он поднимет ее и покажет всем ужасающий разброс отверстий: «Взгляните, ваша честь. И этого парня полицейский департамент называет профессионалом».

Наверное, Бобби больше никогда не сумеет стрелять по бумажной мишени. После того как ты убил человека, все остальное — просто игрушки.

Эта мысль его расстроила. Глаза слезились, и было тоскливо. Он злился и не знал, что с ним творилось.

Он опустил «смит-и-вессон», взял «кольт», потом положил и его. И впервые за долгое время просто постоял, одолеваемый непонятными чувствами, пощипывая себя за переносицу и пытаясь обрести спокойствие.

В другом конце тира еще один профессионал, Дж. Диллон, заканчивал стрельбу. Бобби сошел со своего места и, укрывшись в тени, принялся наблюдать за тем, как работает старший.

Сегодня Диллон стрелял из пистолета двадцать второго калибра, который, в общем, весьма отдаленно смахивал на настоящее оружие. Огромная деревянная рукоятка, мало походившая на рукоятку, а скорее на кое-как обтесанный сук. Ствол, отливающий серебром, ярко-красный оптический прицел. Все, вместе взятое, выглядело точь-в-точь как бластер из «Звездных войн».

На самом деле этот пистолет, сверхлегкий, выполненный по индивидуальному заказу в Италии, стоил больше полутора тысяч долларов. Только очень крутые ребята пользовались такими штуками, а в мире профессиональных стрелков Диллон по праву считался крутым.

Диллон был своего рода конкурентом — он входил в международную стрелковую ассоциацию. Тамошние парни — первые специалисты по боевой стрельбе. Они поражали скоростью и точностью, отработанными в замысловатых тренировочных ситуациях: например, их учили стрелять с седла, или пробираясь по сильно пересеченной местности с тяжелым саквояжем, прикованным наручниками к правой руке, или прокладывая дорогу через джунгли, с ногой в лубке. Чем труднее оказывалась ситуация, тем больше она нравилась.

Стрелки из международной ассоциации всегда говорили, что стрелять по мишени — к чему привык Бобби — это как наблюдать за растущей травой. Боевая стрельба — там, где жарко.

Теперь Бобби следил, как Дж. Диллон заряжает свой уникальный пистолет, берет его в левую руку и быстро стреляет шесть раз подряд. Спокойно. Собранно. Не моргнув глазом.

Бобби не нужно было смотреть на мишень, чтобы убедиться: все шесть выстрелов легли в яблочко. Диллон тоже в этом не нуждался. Он уже перезаряжал пистолет.

По слухам, Диллон — бывший морской пехотинец, уволенный с лишением всех прав и привилегий. Некогда он жил в Аризоне, где, как поговаривали, убил человека. Может, сплетни начались из-за неровного рубца у него на груди. Или из-за силы, которую не умалили годы. Или из-за того, что Диллон в свои пятьдесят лет по-прежнему мог заткнуть любого лишь одним мрачным, угрожающим взглядом.

Бобби не слышал всего, но ему как полицейскому штата Массачусетс было известно о Дж. Диллоне нечто такое, что знали далеко не все: десять лет назад некто Джим Беккет, бывший коп, серийный убийца, вырвался из тюрьмы строгого режима — из «Уолпола». За краткий срок, проведенный на свободе, Беккет оставил позади себя длинный кровавый след и недобрую память в силовых структурах, уничтожив нескольких патрульных, одного снайпера и агента ФБР.

Бобби не знал подробностей, но, судя по слухам, в конце концов Джима Беккета поймала не полиция. Это сделал Диллон, когда Беккет убил его сестру.

Диллон поднял глаза и встретил взгляд Бобби.

— Самая дрянная стрельба из того, что я видел, — сказал он.

— Я сожгу свою мишень.

— Правильно.

Бобби ухмыльнулся.

Диллон снова прильнул к прицелу, и Бобби отошел. Они никогда не разговаривали подолгу, хотя оба уважали друг друга за профессионализм.

Диллон отодвинул мишень на пятьдесят футов. По-прежнему левой рукой прицелился, вдохнул, выдохнул, снова вдохнул — и Бобби физически почувствовал, насколько сосредоточен этот человек. Палец Диллона шесть раз нажал на курок — амплитуда движений была не больше, чем у крыльев летящей бабочки. За три секунды стрелок разрядил обойму.

Когда Диллон снял мишень, Бобби покачал головой. В этот раз Диллон не просто всадил все пули в яблочко: отверстия выстроились в форме звезды.

— Хвастаешься? — спросил Бобби.

— Надо же хоть что-то отнести домой девочкам.

— Дочкам?

— Да. Одной шестнадцать, второй шесть.

— И обе стреляют?

— У старшей, Саманты, здорово получается.