Убить до заката

— Не сейчас. Я не могу им сказать. Не могу… сказать им… сказать… я не знаю. Но я не хочу, чтобы они находились здесь. Не хочу, чтобы они видели меня такой.

Ее судорожное дыхание походило на всхлипы. Вновь появился сержант Шарп.

— Идемте, миссис Армстронг. Я сяду с вами. — Он снял с обратной стороны двери ее накидку. — Это ваша?

То была клетчатая накидка, в которой мисс Тримбл, по ее словам, видела Мэри Джейн у каменоломни в четыре часа дня в субботу.

— Да, — сказала Мэри Джейн.

Я шагнула к ней.

— Лучше я поеду с тобой.

— Нет. Проследи за детьми, за Гарриет и Остином.

Она ушла. Маркус стоял у двери.

— Кейт, мне жаль. Ведь ты понимаешь, что я должен делать свою работу.

— Я же тебе сказала. Я набирала там уголь в ведро, уголь осыпался. Там ничего не было. Зачем ей прятать уличающие ее инструменты у себя же на заднем дворе? Это бессмысленно. А я-то думала, что ты просто везешь ее на опознание. Если ты собираешься ее допрашивать…

— Не собираюсь. Но вопросы, очевидно, есть. Похожую на нее по описанию женщину видели у каменоломни в тот день, когда, по утверждению миссис Армстронг, она была здесь одна…

— Мисс Тримбл сказала, что на женщине была клетчатая накидка. Ты считаешь, что фабрики произвели ткани только на одну накидку? Да есть дюжины плащей и накидок, таких же, как у Мэри Джейн.

— Они с мужем поссорились. Она застраховала его жизнь на большую сумму.

— Он каменщик, человек опасной профессии, почему бы ему не застраховаться? Ее жизнь тоже застрахована. И сумки с инструментами там не было! Кто-то ее туда подложил.

Маркус нахмурился.

— Ты должна понять. Мы профессионалы. Мы знаем, как проводить обыск, и знаем, как трудно это сделать людям, специально не обученным. — Он милостиво и покровительственно кивнул. — Но мы рассмотрим все возможности. Как только будут получены результаты вскрытия, я лучше пойму, как действовать дальше. А теперь прошу меня извинить.

Он взялся за дверную ручку.

— А что насчет смерти мисс Тримбл? Разве это не подозрительно, и Мэри Джейн не было поблизости от дома викария. Я могу за это поручиться. Я там была. Почему бы тебе не арестовать меня?

— Смерть мисс Тримбл имеет объяснение. У нее были астма и больное сердце. Она умерла от удушья.

В дверях возник сержант Шарп.

— Миссис Армстронг удобно устроена, сэр.

Я почувствовала себя совершенно бесполезной.

— Ты привезешь ее назад?

Маркус рассердился. Я почти ожидала, что он скажет, что не заведует службой такси.

В кои-то веки сержант Шарп проявил человечность.

— Я провожу миссис Армстронг домой, если потребуется, сэр.

— Спасибо.

Голос у Маркуса был усталый, возможно, он сожалел о моем участии, возможно, о моем существовании. Сержант тактично удалился.

— Пока, Кейт.

— Пока, Маркус.

Он подошел ко мне, наклонился и поцеловал в щеку.

— Прости. Должно быть, это очень тяжело для тебя.

— Ты говоришь так, будто она виновна.

— Надеюсь, что нет, ради нее и ради тебя.

Я не ответила, но вслед за ним вышла на улицу.

Мэри Джейн смотрела на меня в окно машины. Возможно, она осознала всю тяжесть своего положения. Ее губы произнесли: «Помоги мне».

Я кивнула и подняла руку.

Сестра сказала что-то еще, но я не разобрала.

Автомобиль отъехал. Я вернулась в дом.

Теперь мне придется встретиться с детьми. Лучше бы им сказала Мэри Джейн. Их бабушка тоже хорошо справилась бы с этой задачей. Она знала Этана, любила его.

Это надо сделать. Если я им не скажу, они все равно узнают. Какой-нибудь одноклассник даже сейчас подслушивает разговоры взрослых о том, как тело Этана выкопали из-под камней.

Детям понадобится ночная одежда. Зубные щетки стояли в треснувшей чашке на подоконнике. Сзади на двери я нашла сумку с костяными ручками и принялась собирать вещи.

Глава 4

В «Джоуитт» я не села, а медленно пошла по улочке и свернула в деревню, плетясь к школе черепашьим шагом. Что-то в пустой школе заставляет меня представлять поколения детей — нерешительных, увлеченных, смышленых, недалеких, игровые площадки, которые могут быть раем или адом. Школа стояла на небольшом пригорке. Я вошла в дверь с табличкой «Мальчики».

Только мои шаги по деревянному полу нарушали осязаемую тишину. На шкафу в холле стоял большой колокольчик. Я справилась с искушением взять его и позвонить, оплакивая смерть Этана Армстронга.

Минуя пустые классы и сворачивая в новый коридор, пахнущий мелом и потными ногами, я представления не имела, где искать детей. Поднялась наверх. Открыла дверь в кладовку для метел. Внезапно меня охватила паника — что я никогда отсюда не выберусь.

А потом в конце длинного коридора я увидела приоткрытую дверь. Я направилась к той двери.

Кто-то услышал мои шаги. Дверь открылась, и ко мне шагнула худая женщина, ее волосы с проседью были уложены плойкой. Вся ее одежда была призрачно-серого цвета.

Мы представились друг другу. Мисс Паттерсон, учительница Гарриет. Она нахмурилась, узнав, что ей предстоит отдать детей человеку, которого она не знала, и тем самым мне понравилась.

Голос Гарриет я услышала прежде, чем увидела ее. Она читала вслух.