Убить эмо

- Мы поедем на море, - радостно сообщил мне Митька.

Мне сейчас на море не хотелось по?любому. У меня в голове другие планы. В которых нет моря, зато есть Кирилл.

- С кем? - спросила я у брата, втайне надеясь, что мама тоже захочет поплескаться.

- С папой. Он на хвоста приятелю сел. Там еще девчонка будет. Малявка. На год младше меня, - взрослого Митьку явно не вдохновляла возможность провести время, играя с таким ничтожеством.

- А мама?

- Ей соленая вода не нравится.

Знать бы, что ей вообще нравится. Не мама, а клубок пресмыкающихся. Никуда она не поедет. Чтоб страдать без нормального отпуска. А обвинит в этом меня.

- Если бы не Стася, я бы точно поехала, - громко провозгласила мама, стоя в коридоре.

Удобная дислокация. Вроде как к папе обращается, но чтоб и дочь не забывала, какая она свинья. Понимая абсурдность своего демарша, я все?таки крикнула.

- Я вполне пару недель смогу прожить без вас. Мама мигом очутилась у моей двери:

- И таскать сюда своего наркомана!

- Да не буду я никого сюда таскать! Хочешь, оставь ключи соседке или тетке. Пусть проверяют хоть по сто раз на дню.

- А днем проверять нечего. Днем такие дела не делаются! А по ночам другие нормальные люди спят. Так что этот номер не пройдет.

Интересно, когда я дотяну до маминого возраста, я тоже буду считать, что «такие дела» делаются только по ночам? Причем только не «нормальными». Потому что «другие нормальные люди» спят, вместо того чтобы заниматься «такими делами». И как только они исхитрились нас с Митькой зачать? Уму непостижимо.

- Ну и фиг с тобой. Парься в городе. Так всю жизнь перед телевизором просидишь до старости. А потом и вспомнить будет нечего.

Фыркнув, мама, чтоб было что вспоминать в старости, гордо удалилась тиранить папу. Который никак не мог самостоятельно найти свои единственные ветхозаветные плавки.

- Лучше новые купи, - вмешалась я в их спор, сопровождающийся заглядыванием в странные для плавок места типа полки с кастрюлями и коробок с обувью.

- Вот еще. Они еще совсем прочные. Сейчас таких не купить, - папина привязанность к своим вещам иногда зашкаливает.

Найденные в коробке среди зимних шапок драгоценные трусы прямо у нас на глазах доедала моль.

- Она ж синтетику не жрет? - ужаснулся обескураженный папа.

- А ты ее пожалей, у нее животик, наверное, болит, - ехидничала я. - Мама, своди его в магазин, не то он попросит тебя их заштопать.

Впервые со мной согласились. Более того, они признали Митькино право на первые в жизни настоящие купальные трусики. Он взвизгнул от восторга, но, пристыженный отвешенным подзатыльником, тут же умолк.

- Если будешь себя громко вести, ничего не купим, - пригрозила мама.

Только что у меня на глазах мама прихлопнула Митькину эмоцию радости.

- Что ты надулся как мышь на крупу? Я не пойду с мальчиком, у которого кислая рожа.

Бац! Вторую эмоцию постигла участь первой.

И они ушли, неся равнодушные лица как вывески, на которых забыли написать текст.

***

Папа со счастливым Митькой укатили на машине приятеля. Который никак не смог уговорить свою маленькую дочь выйти поздороваться. Митька презрительно надувал губы и изображал бывалого путешественника, когда тащил свою тяжелую сумку. Из которой торчали ракетки для бадминтона.

Мама что?то неразборчиво кричала мне вслед, а я пошла к Кириллу.

Мы решили, что нашим отношениям недостает настоящего классического свидания. Кирилл сначала хотел повести меня в ресторан, но мы передумали. Точнее - я. Мне было бы там неуютно. У меня даже пузо разволновалось от страха перед неизвестным для меня заведением. Хотя я нарядилась по такому особенному случаю. Новые туфли, новое платье. Но все равно боязно, а вдруг официант начнет на меня коситься, что, мол, голодранка, приперлась? Я испугалась, что я покажусь Кириллу неловкой и зажатой. Он?то привычный в таких местах.

- Ну и ладно, - легко передумал Кирилл. - Лучше поехали ко мне. Тетка с дядей у друзей на даче расслабляются.

От романтического свидания остался букет роз на длиннющих ножках. Остальное можно смело отнести к «таким делам», которыми, по маминому мнению, занимаются по ночам. Хотя вечером я все?таки вернулась домой.

- Розы? Откуда? Этот подарил? По какому случаю?

«Этот» еще не отошел от входной двери, у которой мы так долго прощались.

- Мама, прекрати.

- Ты мне рот не затыкай. Кто ты, чтоб мне указывать?

- Я тебе дочь, если ты еще не забыла. Помахав Кириллу на прощание, я затворила за собой дверь. Мне не хотелось бы, чтоб он услышал, как ругается моя мама. Я?то уже привыкла, а он наверняка не готов к такой ненависти.

- И что дальше? Беременность. Мать?одиночка. Нам на шею. Ты морду не вороти. Я не дура, по лицу вижу, чем вы занимались.

- В прошлый раз ты тоже была не дура. Когда к врачу меня тащила. Я тогда чуть с собой не покончила.

Пока я ставила цветы в воду, мама обдумывала услышанное. У нее было время, чтоб выбрать нужную тактику. И она как всегда сделала не те выводы из моих слов.

- Склонность к суициду - признак больной психики. Я давно за тобой замечала. Ты - ненормальная, Стася.

- Ага. Это все объясняет. А может, это наследственное?