Убить фейри (ЛП)

Металлический дрон тянул одну из тележек. Дрон имел форму ската и двигался с той же легкостью, в его светящихся голубых глазах не было ни души, ни интеллекта.

Мать Меры любила экспериментировать с тем, что люди на земле называли технологиями. Вот почему у Атлантиды имелись прочные конструкции, способные противостоять бурным течениям, оружие, которое рубило самые твердые камни, кораллы, проливающие свет во тьму, и теперь эти передвижные средства, которые мать скоро начнет испытывать.

Благодаря технологиям они получили комбинезоны из чешуи, которые служили им второй кожей. Поначалу они раздражали Меру, но она привыкла к своему темно-зеленому костюму.

Рабочие, так же как и Мера, избегали смотреть на кровавую бойню впереди, хотя слышали крики.

Их мог слышать каждый.

Атриум матери скоро будет достроен. Он выходил на тот конкретный участок запретной зоны, который, по словам королевы, считался самым слабым участком невидимой стены.

— Смотри, — приказала королева.

Мера повернулась лицом к ужасу, зная, какая тяжелая цена ее ждет за неповиновение.

Как только солдаты проникли в запретную зону, фиолетовый импульс прошел сквозь барьер, исчезнув так же быстро, как и появился. Мгновенно фиолетовая и темная ржавчина начала пожирать тела солдат.

Это был медленный процесс, но они все равно не могли далеко продвинуться.

Их крики больше не звенели храбростью и стойкостью, а наполнены ужасом и болью. Их вопли пронзали воду и уши Меры, проникали глубоко в ее кости, навсегда въедаясь в ее сущность.

Некоторые солдаты осмелились поплыть обратно, но ржавчина разъела их прежде, чем они смогли добраться до безопасного места. А вскоре у них больше не осталось горла, чтобы кричать, а также кожи и костей. Ржавчина съела все. Их доспехи рухнули на песчаное дно океана, а пепел развеялся в воде.

Прищурившись, королева Ариэлла наблюдала за ними.

— Мама, пожалуйста, — прохрипела Мера. — Это наш народ.

— Да, это так. — Королева высоко подняла серебряный трезубец, и следующая группа солдат двинулась вперед, как и их предшественники, храбро закричав. — Вот почему они жертвуют собой.

Мера отвернулась, но мать схватила ее за подбородок, длинные и острые ногти впились в кожу. Мера почувствовала запах собственной крови в воде.

Королева повернула ее лицом к бойне. — Ты будешь наблюдать, слабачка, — прошипела она с ядом и ненавистью в голосе. — Ты будешь наблюдать за ними и почтишь их жертву. Это меньшее, чего заслуживают эти храбрые души.

Она смотрела на собственную дочь с отвращением, но Мера уже привыкла к этому. В хороший день мать смотрела на нее с презрением и разочарованием. В плохой день…

Мера не хотела вспоминать об этом. Тем не менее она больше не могла выносить вида стольких смертей.

— Вот как ты завлекаешь их, мама, — выпалила она, понимая, что сошла с ума. — Ты говоришь о чести и самопожертвовании и все же остаешься здесь в безопасности, и смотришь, как другие умирают ради твоих амбиций.

Пальцы матери сильнее впились в ее кожу, пустив еще больше крови, и Мера никогда не чувствовала себя такой маленькой, такой слабой.

Такой беспомощной.

Королева сжимала ее лицо сильнее, пока Мера не подумала, что ее челюсть может превратиться в пыль. — Ты чувствуешь радость, бросая мне вызов?

Нет. Ничего не могло принести ей радость. И Мера устала.

Три года назад она пообещала профессору Керрентеру, что не станет перечить своей матери.

Она больше не могла сдерживать это обещание.

Не сегодня.

— Ты мошенница, — выдавила она сквозь стиснутые зубы.

Зеленые глаза королевы Ариэллы расширились, в бусинках на короне отразился океан и неподдельный страх Меры. Дома, за прекрасным фасадом их серебряного дворца, Меру ждет жестокое избиение.

— Ты ненавидишь меня, дочь? — спросила королева с неподдельным любопытством, не выпуская челюсти Меры.

Да.

Мера не понимала, почему не могла сказать это вслух. Возможно, боялась побоев, которые последуют за этим. Возможно, была в ужасе от того, что на самом деле не испытывала ненависти к матери.

Возможно, любила и ненавидела.

— Ты слаба и недостойна моего трона, — прервала ее молчание Ариэлла. — Тем не менее ты дочь своего отца, и у меня связаны руки.

— Лгунья, — выплюнула Мера. — Я твоя единственная оставшаяся наследница. Вот почему ты не убиваешь меня. Мой предполагаемый отец не имеет никакого отношения к этому.

Мать фыркнула, отпуская ее. Мера сделала глубокий вдох через жабры за висками и возле грудной клетки, радуясь, что океан смыл ее слезы.

— Ошибаешься. Я всегда могу добиться большего. На самом деле, я всегда это делала, — весело сказала королева. — Мне просто нужно привести кого-нибудь из слуг в свою спальню, и достаточно скоро я смогу подарить тебе брата или сестру.

Мера нахмурилась, не понимая, как появление слуги в покоях могло дать ее матери потомство, но сделала пометку спросить профессора Керентера позже.