Убить футболиста

— Ну, что делать будем? — тоном человека, который уже хорошо освоился в возникшей ситуации, спросил компаньонов Сашка.

— Не твоего ума дело! — огрызнулся Громов. — И вообще, твое место у параши, понял? Я тебя с собой прихватил, чтобы ты мне за машиной приглядывал, а не вопросы глупые задавал. Лучше возьми орудие труда и протри заднее стекло.

С этими словами Громов достал из-под сиденья тряпку и кинул ее через плечо соседу. Не ожидавший такого поворота событий Сашка, бросок прозевал, отчего и схлопотал грязной тряпкой по лицу. Недовольно бурча себе под нос какие-то ругательства, он вылез из салона и отправился исполнять приказ старшего по званию. Пока он возился со стеклом, оставшиеся в машине Громов и Шлыков смогли спокойно обсудить возникшую ситуацию.

— Может быть, Матвей уже успел вернуться домой? — поделился с коллегой своими сомнениями Шлыков.

— Вряд ли. Если он застал свою Ленку дома, то они до ночи могут глюки ловить и трахаться.

— А вдруг этой девки дома не оказалось и он сразу рванул к себе? — продолжал сомневаться Шлыков. — Нет, надо все-таки сходить, проверить.

И Шлыков открыл дверцу автомобиля, чтобы выбраться наружу. Однако в следующую секунду он внезапно отпрянул назад и вновь захлопнул дверцу.

— Е-мое! — вырвалось из его уст удивленное восклицание. — Ты только посмотри, кого нам Бог послал. Это же тот самый Леонид Очкасов, о котором я тебе в кабинете рассказывал.

И Шлыков рукой указал на парня в сером пиджаке, который стоял недалеко от матвеевского подъезда и, прислонившись к дереву, курил.

— Что он здесь потерял? — продолжал удивляться Шлыков.

— Я думаю, он кого-то ждет, — ответил ему Громов. — И не исключено, что нашего Матвея.

— Почему ты решил, что именно его?

— Потому, что стоит возле его подъезда.

В это мгновение в процесс наблюдения за Очкасовым бесцеремонно вмешался Сашка, который, закончив протирать заднее стекло, перешел к боковым и теперь усиленно тер то самое окно, в которое уставились его приятели. Шлыков костяшками пальцев застучал по стеклу и сделал знак Сашке немедленно прекратить свою уборку. Однако тот не послушался, видимо, ожидая услышать подобный приказ от своего непосредственного начальника — Громова.

Эта сценка длилась примерно полминуты, а когда Сашка все-таки освободил им обзор, Громов и Шлыков стали свидетелями неожиданной сцены. Очкасов, который до этого стоял у дерева, теперь переместился к самому подъезду, где разговаривал с молодым светловолосым парнем в кожаной куртке и джинсах. Судя по всему, этим незнакомцем был Матвей. Разговор между приятелями длился примерно двадцать секунд, после чего они оба направились в дом. При этом Матвей возглавлял процессию, а Очкасов пристроился сзади. В ту секунду, когда Матвей уже скрылся в подъезде, а Очкасов только собирался это сделать, от внимательного взгляда Громова не ускользнула подозрительная деталь. Заходя в подъезд, Очкасов оглянулся назад и, убедившись, что за ними никто не идет, сунул руку за полу пиджака.

— Это же киллер! — чуть ли не закричал Громов и, открыв дверцу автомобиля, буквально вывалился наружу.

Оглушенный этим криком, Шлыков в течение нескольких секунд пребывал в прострации, после чего тоже выскочил из салона. Однако Громову удалось опередить его почти на два десятка шагов и первым вбежать в распахнутые настежь двери подъезда. То, что открылось его взору, подтвердило самые страшные предположения. Матвей с простреленной грудью лежал под лестничным пролетом и, вытянув обе руки вперед, из последних сил пытался защититься от направленного ему в голову пистолета, который сжимал в руках Очкасов. В следующую секунду должна была последовать «контролька», однако в развитие событий внезапно вмешался Громов.

— Атас! — что было мочи закричал он на весь подъезд, и стоявший к нему спиной Очкасов вздрогнул и выпустил пулю мимо цели.

В следующую секунду он обернулся на крик и, увидев в дверном проеме мужика, правая рука которого недвусмысленно полезла под мышку, выстрелил в него не целясь. Пуля просвистела в нескольких миллиметрах над головой Громова, он инстинктивно пригнулся, а в следующую секунду уже выдернул из кобуры свой табельный «Макаров». Увидев пистолет, Очкасов бросился бежать вверх по лестнице, так и не успев добить окончательно свою жертву. Громов поймал его на мушку, однако в тот момент, когда нажал на курок, Очкасов уже успел свернуть на лестницу, и пуля улетела в «молоко». Понимая, что деться беглецу практически некуда и рано или поздно он все равно его настигнет, Громов не стал гнать лошадей и пустился за ним в погоню, соблюдая все меры осторожности. Когда он добежал до лесничного пролета на втором этаже, его нагнал запыхавшийся Шлыков, руки которого были совершенно безоружны.

— Где же твоя волына? — спросил у него Громов.

— Где-где… — огрызнулся Шлыков. — Я месяц назад одного пьяного битюка подстрелил, так у меня рука устала отписки писать. Вот и держу с тех пор ствол в сейфе.

— Здорово живешь, Шлыков: в сейфе — ствол, в графине — водка, — съехидничал Громов. — Ладно, я сам с этим ублюдком справлюсь. Как Матвей — дышит?