Убить футболиста

Терпеливо ожидая нападения амбала, Громов стал искать на его теле то место, куда он нанесет своей главный и решающий удар. Поскольку свернутый на сторону нос маньяка навсегда запомнил чье-то весомое прикосновение, сыщик скользнул взглядом ниже, считая дурным тоном дважды бить в одно и то же место. И в следующую секунду он понял, куда он нанесет свой решающий удар, который поставит точку не только в их поединке, но и в профессиональной карьере этого полового гиганта. В тот момент, когда амбал с ножом в руках бросился на Громова, тот заметил, что «молния» на его брюках расстегнута. Его взору предстал белый клочок нижнего белья верзилы, который мгновенно превратился для него в ту красную тряпку, которой обычно тореадоры дразнят быка.

Этому правилу — выбрать на теле противника место для решающего удара — его обучил еще в далеком детстве дворовый приятель. Громов тогда жил на улице Казакова и вместе с пацанами частенько бегал в летний кинотеатр сада имени Баумана смотреть киношки. Однако тамошние пацаны взяли в моду отнимать у них деньги, поэтому отстаивать свою правоту им приходилось с помощью кулаков.

Первое время Громову здорово доставалось от хорошо обученного врага, и синяки и шишки были привычными на его теле. Однако вскоре за его обучение взялся пацан постарше и буквально за месяц научил Громова правильно махаться. С его помощью он постиг многие законы кулачного боя, научился не только наносить точные и выверенные удары, но и уворачиваться от ременных блях, палок и кулаков противника.

Чуть позже, уже в армии, у Громова появилась возможность усовершенствовать свое мастерство под руководством еще одного опытного наставника — корейца Вани Кима, который обучил его принципам тайцзи-цюань. Овладев этим учением, Громов получил в свое владение грозное оружие, которое затем неоднократно выручало его в схватках с заведомо сильным соперником. Согласно этому учению, воин, обороняющийся от противника, в несколько раз превосходящего его по силе, должен был избегать прямого контакта и, следуя его движениям, измотать его психологически, чтобы затем, выбрав момент, нанести решающий удар. «Круговые движения, совершаемые тобой, — учил Громова кореец, — позволят тебе свести на нет удары огромной силы. Когда, следуя твоей податливости, сила соперника сама себя исчерпает, тебе достаточно будет небольшого усилия, чтобы повергнуть врага окончательно».

Избегая прямого контакта с противником, сыщик стал всем телом совершать плавные движения из стороны в сторону, подстраиваясь под ритмику движений маньяка. Тот же, видимо, впервые столкнувшись с таким способом борьбы, не стал мудрствовать лукаво и попытался с одного удара покончить с противником. Он нацелил острие ножа ему в грудь и сделал резкий выпад вперед. Громов ловко увернулся от этого удара, плавно уйдя назад и ни на секунду не прекращая свои движения. Разъяренный амбал пошел в новую атаку, которая завершилась для него столь же безрезультатно.

Так продолжалось несколько минут, в течение которых Громов сумел извести амбала настолько, что тот уже ничего не соображал, а просто безоглядно бросался из стороны в сторону, пытаясь достать своим остро отточенным тесаком все время ускользающего врага. Наконец в один из таких моментов, когда он в очередной раз совершил серию выпадов в пустоту, сыщик плавно ушел в сторону и тут же с разворота нанес точный удар ногой по руке, в которой верзила держал нож. Не ожидавший этого маньяк разжал пальцы, и огромный тесак отлетел далеко в сторону.

После первого удара, заставшего его врага врасплох, Громов нанес еще один — на этот раз в живот и, когда верзила от боли стал сгибаться пополам, заставил его распрямиться новым ударом — теперь уже коленом в челюсть. Оглушенный градом тумаков, маньяк на несколько секунд застыл в позе человека, которого хватил столбняк, чего, собственно, и добивался Громов. В следующую секунду он обрушил на противника последний удар — на этот раз в то самое место, которое приметил в самом начале поединка. Вложив в него всю свою мощь и злобу, он нанес его настолько точно, что участь амбала была решена окончательно и бесповоротно — закатив от боли глаза и раскинув руки в стороны, он рухнул спиной на холодную землю.

Отправив противника в долгий нокаут, Громов облегченно вздохнул и в следующую секунду услышал за своей спиной чьи-то громкие хлопки. Он обернулся и стал свидетелем душещипательной картины: совершенно голая девушка сидела на ворохе одежде, содранной с нее маньяком, и громко аплодировала безоговорочной победе своего спасителя.

АВАНТЮРА НА СТО ТЫСЯЧ БАКСОВ

Все то время, пока темно-синяя «Нива» мчалась по вечерним улицам Москвы, Кадилин молча просидел на заднем сиденье. Оба его попутчика также хранили молчание, занятые каждый своими мыслями. Наконец, когда минут через двадцать после старта автомобиль свернул с оживленной трассы в тихий переулочек и притормозил возле неприметной хрущобы, пучеглазый заглушил мотор и первым нарушил молчание: