Убить футболиста

От дома, где жил Сашка, до станции метро было всего две троллейбусные остановки, которые он в зависимости от погоды преодолевал по-разному. Если погода была хорошей, он предпочитал прогуляться пешком, если нет — добирался на троллейбусе. Сегодня погода стояла солнечная, безветренная и вполне располагала к пешей прогулке. Однако, взглянув на часы, Сашка понял, что времени у него в обрез, и предпочел воспользоваться услугами «рогатого». И только вскочив на его подножку, внезапно вспомнил о главном: он идет на спартаковскую тусовку, не имея на себе ни одного красно-белого атрибута. А ведь у него где-то на антресолях вот уже много лет покоится длинный красно-белый шарф, который ему еще в восьмом классе связала его школьная подружка.

«Умная мысля приходит опосля», — горько резюмировал по поводу своей забывчивости Сашка и отправился в поездку в том, в чем вышел из дома.

До станции «Динамо» он доехал без всяких приключений и едва вышел из дверей на улицу, как тут же заметил у газетного киоска своего приятеля. Долговязая фигура Листрата была видна издалека, тем более что курточка «бомбер», вывернутая оранжевой подкладкой наружу, а также красно-белая «розетка», или шарф, заметно выделяли его из толпы. Листрат встретил Сашку крепким рукопожатием и тут же посетовал:

— Что же ты приехал без всяких прибамбасов?

Сашка попытался было объяснить другу, почему он не надел спартаковскую униформу, однако Листрат махнул на его объяснения рукой и произнес загадочную фразу:

— Главное, что приехал. Честно говоря, я думал, что ты сдрейфишь.

Чего именно должен был испугаться Сашка, Листрат не объяснил, однако на душе у его приятеля после этих слов стало почему-то тревожно.

— Мне бы Хому повидать, — напомнил Сашка о цели своего приезда сюда.

— Повидаешь, но чуть позже. Он почему-то пока еще не подгреб. А пока пошли, я тебя с другими нашими пацанами познакомлю. — И Листрат повел друга в глубину тенистого парка.

Когда они пришли к месту тусовки, Сашке хватило одного взгляда, чтобы понять, что здесь намечается. Два десятка молодых парней, облаченных в такие же, как у Листрата, куртки «бомбер», красно-белые шарфы и шапочки, держали в руках солдатские ремни и клюшки для травяного хоккея. Только несведущий человек, глядя на эту картину, мог подумать, что эти ребята готовятся к предстоящему поединку по русскому хоккею, но только не Сашка. Он-то прекрасно был осведомлен, что клюшки эти, как и ремни, фанаты обычно используют при «махаче» — массовых драках с враждующими группировками.

Листрат подвел Сашку к своим товарищам и, толкая его впереди себя, представил:

— Пацаны, знакомьтесь — мой давний кореш Сашка Локтев. Мы с ним еще двадцать лет назад «коней» месили.

Пацаны, которым в большинстве своем было лет по двадцать, принялись хлопать Сашку по плечам и протягивать руки для приветствия. Когда ритуал знакомства был закончен, Листрат обратился к Сашке с неожиданным вопросом:

— Ты чем предпочитаешь «махаться» — ремнем или клюкой?

Вопрос застал Сашку врасплох, и он в течение нескольких секунд никак не мог подыскать нужного ответа. Наконец он произнес:

— Мне все равно чем.

— Правильно, настоящий «мясник» должен уметь рубить врага любым оружием, — похвалил его Листрат и тут же приказал одному из пацанов, который стоял ближе всего к Сашке, отдать ему клюшку.

Едва Сашка успел ощутить в своих руках тяжесть «клюки», как откуда-то сбоку послышались чьи-то крики, и вскоре из-за деревьев показалась внушительная толпа молодых людей. Они шли длинной цепью, все были с голым торсом, а на поясе каждого был завязан красно-синий шарф. Это были армейские фанаты, пришедшие в парк помериться силами со своими извечными врагами — «спартачами».

Армейская цепь неумолимо приближалась, и «спартачи» стали готовиться к предстоящей битве. Листрат, прекрасно знавший все боевые примочки противника, отдал команду своим парням построиться клином, а сам, с намотанным на правую руку ремнем, стал во главе порядков. Сашке он приказал занять место на правом краю и рубиться до последнего. Что означало это «до последнего», он не объяснил, но Сашка и без того понял, что ничего хорошего. Армейцев было чуть ли не в два раза больше, и это численное превосходство заранее повергло Сашку в ужас. «Во влип! Хотел всего лишь с Хомой познакомиться, а попал на «махач», — думал он про себя, сжимая обеими руками клюшку. — Прощай, Нюра! Видимо, затопчут сегодня твоего любимого в Петровском парке».

Тем временем армейская цепь по ходу движения начала перестраиваться. Ее фланги стали огибать спартаковский клин с двух сторон, явно намереваясь взять его в клещи. Листрат видел этот маневр, однако стоически держал паузу, видимо считая, что время для атаки еще не настало.