Убить гадалку

С трудом отдышавшись, и оглядев себя с ног до головы, проверяя на свету, все ли в порядке с моим внешним видом, я торкнулся в последнюю дверь, надеясь, что все неприятное, осталось позади. И вот тут меня взяла оторопь. Я застыл на месте как вкопанный, боясь шевельнуться. Зрелище было настолько грандиозным и вместе с тем омерзительным, что я содрогнулся, передернув плечами.

Прямо посреди комнаты возвышалась огромная, в несколько квадратных метров, настоящая муравьиная куча. Ее черно-рыжие жители, были не менее сантиметра в длину, с огромными для своего тела мохнатыми головами и неимоверно длинными подвижными усиками. Они бойко сновали туда-сюда, то скрываясь, в толщиной с палец, норках, то снова выныривая на поверхность.

Но не это вызвало во мне бурю эмоций. На самой вершине этого грандиозного сооружения, лежал во многих местах изъеденный муравьями до костей, труп маленького ребенка. И над ним, привлеченные запахом разложения, начинали роиться насекомые, своим жужжанием заглушая все посторонние звуки.

Кожа ребенка, словно гнилая тряпка, свисала лохмотьями, и под ней, в некоторых местах, белели оголенные, обглоданные кости. Голова малыша была запрокинута назад, словно у сломанной куклы. Нижняя челюсть отвалилась, широко открывая полный черной шевелящейся массы рот. Несколько опарышей скатились на пол, и их белые тельца стали изгибаться, напоминая жуткий ритуальный танец. Никогда я не видел более страшного зрелища. Сделав два неверных шага вперед, я уперся взглядом в то, что осталось от лица. Полностью оголенный с одной стороны череп… глаза, зияющие черными дырами… носа не было вовсе. Только короткие черные волосы, испачканные в какой-то слизи, торчали во все стороны, как антенны, шевелясь под тяжестью ползающих мелких хищников.

Правая ручка пострадала меньше всего, и я, со слезами на глазах, мог осознать, какие муки испытал этот невинный ангел, обреченный на муки, и беспомощный перед злом и жестокостью человека, обрекшего его на незаслуженные страдания. Пальцы его были сжаты в кулак с такой силой, что ногти впились в кожу, разорвав ее в нескольких местах. В моих ушах, словно разорвавшейся бомбой прогремел крик боли этого маленького человечка, который еще ни словом ни делом, ни даже мыслью не успел причинить вред своему мучителю.

Тут я заметил на запястьях малыша стальные оковы, прикрепленные к полу большими ржавыми гвоздями, вероятно для того, чтобы жертва не смогла сбежать. Это каким нужно быть чудовищем, чтобы сотворить такое.

– Так доблестная помощница тьмы, скрывала свои преступления? Экстрасенс, которая обещала решить все проблемы клиента, за достойную плату. И известная ведунья, добрая и отзывчивая, милостивая к чужим желаниям!

На меня нашла такая жуть, что я был вынужден выйти на свежий воздух чтобы перевести дух.

Тут же ко мне подскочил майор Трухин, услужливо протягивая мне платок, которым я не преминул воспользоваться, обтирая лицо и руки.

– Вы уже сделали выводы, товарищ подполковник? – спросил он, заискивающе заглядывая мне в глаза.

– Вы хорошо осмотрели второй этаж? – зыркнул я на него, кипя от негодования.

– Нууу, – протяну он нерешительно. – Заглянул в первую и вторую двери. Там много всякого старья, мусора… Ничего интересного, наверное это занятие для экспертов… Там работы им на несколько месяцев…

– А третью, третью комнату ты открывал? Заходил? – я еле сдерживался, чтобы не начать орать, как возможно, тот ребенок, от отчаяния и бессилия.

– Да не счел нужным! – пугаясь моего вида, и как-то съежившись, едва внятно, прошептал он.

– Вот потому, такие дебилы как вы и не могут раскрыть ни одного преступления! – я почувствовал, что начинаю заводиться. Уступив место рабочему рвению, горечь и жалость отступили на второе место. – Соберитесь, майор! – рявкнул я на него. – И достойно сделайте свою работу. Выбросьте из головы лень и головотяпство. Займитесь делом как полагается! Сегодня в двадцать ноль-ноль сбор у Галины Степановны. Это на самой окраине…

– Да знаем мы, знаем… – с нескрываемой злобой и раздражением прервал меня Андрей Викторович. – У нее всегда останавливаются в первую очередь. Это потому, что…

– Хватит трепотни! – резко прервал я его словоохотливость. – Займитесь делом немедленно! Жду вас всех с докладами! А сейчас загляните, как и положено во все помещения.

– Есть! – недовольно отчеканил майор и поплелся обратно в дом.

Расследование грозило затянуться на неопределенное время. Конечно, я мог собраться и уехать восвояси, но оставить местных следователей, значило похоронить это дело под грифом «висяк». Не хотелось думать о своих коллегах, как о недотепах, но факт оставался фактом, с этим делом им не справиться. Велес оказалась той еще штучкой, у меня до сих пор от увиденного у нее в доме, волосы на голове шевелятся. Это как раз тот случай, когда преступника жалко больше, чем его жертву. Но найти убийцу надо, как того требуют правила. И дернул же Женьку тогда за язык, леший… Однако, следовало предупредить Нестерова, да попросить его сделать пару запросов. Ох, и достанется мне от него на орехи…