Убить Горби

– Это ты верно подметил – глупость. Выкинь дурь из башки. Вернемся и еще повоюем. Выше нос, как-никак в загранку летим!

Глава восемнадцатая. НЕ «ПЛАН МАРШАЛЛА»

Незадолго до форосских событий в резиденцию генерального секретаря ЦК КПСС пригласили американского посла Джека Мэтлока. Он приехал в сопровождении референта, то есть не в составе делегации дипкорпуса. Такой индивидуальный подход в Москве и Вашингтоне восприняли по-разному. За океаном его сочли проявлением неслыханного уважения со стороны советского лидера к послу сверхдержавы. В Москве насторожились. В Политбюро и в ЦК чесали затылки. На площади Дзержинского напряглись, приписав авторство идеи такой встречи агентам влияния, к которым здесь решительно причисляли соратникам. С. Горбачева Александра Яковлева.

Но помешать встрече никто не смог, даже если бы очень захотел, и она состоялась дождливым июньским вечером в Ново-Огарево. Мэтлок, бодрый и энергичный, как всегда, бросился навстречу вышедшему на крыльцо Горбачеву, но тут же, обуздав свою американскую фамильярность, остановился на почтительном расстоянии. Президент протянул ему руку для приветствия. Посол США горячо ее пожал.

– Здравствуйте, товарищ посол, – приветствовал Горбачев, лукаво улыбаясь. – Рад, что нашли время. Я вот подумал, было бы неплохо прогуляться на свежем воздухе. А после угостим вас чайком с печеньем домашнего, советского производства.

Мэтлок отвечал, что готов с Горбачевым идти хоть в разведку, о домашнем печенье много наслышан, ему льстит обращение «товарищ». Горбачев ловко парировал: дескать, коль скоро в Америке его называли господином президентом, он может себе позволить «алаверды».

Разговор происходил в окружении охраны, в присутствии помощника президента и переводчика, в услугах которого сейчас не нуждались – Мэтлок славился как знаток русской разговорной речи.

Горбачев сделал чуть заметный жест, и их с послом тут же оставили наедине.

Они прогуливались по живописной аллее резиденции. Говорили на светские темы, о погоде например, да еще Мэтлок поведал Горбачеву о том, что сын президента Америки, Джордж Буш-младший, наконец-то стал радовать отца успехами в карьере и, что особенно важно, совершенно отказался от выпивки.

Горбачев удивленно взглянул на собеседника: не принято у нас запросто обсуждать столь интимные подробности жизни детей руководителей государств.

Впрочем, американцы частенько шокировали Михаила Сергеевича отсутствием запретных тем и излишней, с его точки зрения, раскованностью. Во время визита в США разве что горничная в Белом доме удержалась от того, чтобы не похлопать генерального секретаря по плечу.

– Джек, – сказал Горбачев, – у меня есть подозрение, что вы приехали не для того, чтобы сообща порадоваться успехам сына Джорджа.

– Вы правы, как всегда. Господин президент, вчера я получил от Джеймса срочную шифровку. Речь идет о судьбе СССР, о вашей судьбе в том числе…

– Правда? И что сообщает господин Бейкер?

– В ближайшие дни в Москве произойдет государственный переворот. Планируется смещение президента СССР и формирование специального комитета, который возьмет власть в стране. Президент будет интернирован и помещен в один из следственных изоляторов, где с ним, как понимаете, может случиться неприятность.

– Неприятность?

– Да, его могут ликвидировать. Физически устранить.

Мэтлок остановился, чтобы взглянуть на Горбачева. Его поразила реакция советского лидера. Горбачев был абсолютно спокоен. Более того, Мэтлоку почудилось на мгновение, что губы Михаила Сергеевича скривились в саркастической ухмылке. Горбачев продолжал молчать, чем ставил Мэтлока в положение еще более затруднительное, чем изначально сложившееся, когда он решился первым, как ему казалось тогда, информировать президента СССР о страшной опасности, нависшей над страной и над ним лично.

Мэтлок давно отметил удивительное свойство Горбачева уходить в себя в трудные моменты – в критических ситуациях он на некоторое время замыкался, словно мысленно беседовал с кем-то невидимым или… советовался с космическим разумом о том, как правильней поступить. Сейчас казалось, будто Горбачев не придает значения словам Мэтлока.

– Джек, хотите чаю? – поинтересовался Горбачев и, не дожидаясь ответа, взял посла под локоть и повел к беседке, установленной в живописном уголке резиденции.

Стол оказался накрыт довольно скромно, «по-горбачевски», то есть без алкоголя, осетровых и всяких иных деликатесов. В тарелочках лежало печенье «Юбилейное», вкус которого Мэтлок не переносил. В центре стола стояли два заварочных чайника и корзина с фруктами.

– Что говорят ваши деловые круги о расширении экономической помощи Советскому Союзу? – спросил Горбачев, взяв печенье.

Мэтлок сделал глоток, поставил чашку на стол, вытер салфеткой губы.

– Господин президент, увеличение помощи до двенадцати миллиардов в год, о котором вы просили в недавней беседе с президентом США и которое обещали вам в Вашингтоне, сейчас невозможно.