Убить искусство. Часть 1. О чём это?

Чтобы избежать хаоса и непонимания, нужно выполнить ещё одно необходимое условие – стараться говорить так, чтобы тебя понимали. «Ясность языка – результат ясного мышления: ясная мысль неизбежно обуславливает ясную форму», говорил Вильгельм Либкнехт.

В 1979 году издательство «Наука» выпустило в свет книгу известного учёного Б.Т. Кузнецова «Идеи и образы Возрождения». На 55-й странице этой книги написано: «Инвариантным определением науки остаётся соединение локальных каузальных констатаций с общей концепцией Мироздания, универсализация этих локальных констатаций, последовательное и необратимое превращение post hoc в propter hos, включение в картину мира растущего, всё более единого и, вместе с тем, дифференцированного множества каузальных линий». Тираж книги 16800 экземпляров. У нас есть основания предположить, что число читателей, которым можно было бы предложить для обсуждения такой текст, значительно меньше. Можно взять словарь иностранных слов и заменить все непонятные слова их объяснениями на русском языке, но смысл этой словесной конструкции всё равно не станет более понятным. Приведённый отрывок связан с именем известного учёного, но с подобными формулировками мы слишком часто сталкиваемся и в ежедневном современном искусствоведении. «Ясность украшает глубокие мысли», написал Л. Вовенарг. Обилие сложных, красивых и непонятных иностранных слов, которые, кроме всего прочего, не имеют точного истолкования на русском языке, само по себе создаёт атмосферу хаоса. «Мудрёно пишут о том, чего не понимают», размышлял В.О. Ключевский. Отсутствие содержания, неубедительная аргументация или неточное толкование прикрываются сложно построенными, как бы научными фразами. Но Пушкину и Флоренскому удавалось самые сложные и глубокие мысли полно и ясно высказывать для русских читателей на русском языке. Давайте попробуем хотя бы приблизиться к такому идеалу. «Язык – это учтивость людей пера», полагал французский писатель Жюль Ренар, а Л.Н. Толстой был уверен в том, что «Самый верный признак истины – это простота и ясность. Ложь всегда бывает сложна, вычурна и многословна».

И подводя итог нашим размышлениям, записанным в этой главе, мы можем кратко сформулировать наше мнение следующим образом:

На сегодняшний день наука, изучающая историю и теорию искусства, не имеет убедительного определения искусства. Это означает, что у нас нет чётких оснований утверждать, какое творческое произведение является произведением искусства, а какое только похоже на него. Любой недобросовестный человек, совершив любое произвольное действие, может заявить, что он создал произведение искусства, а сам он – художник. К сожалению, подобных примеров в современном искусстве множество.

Не имея определения искусства, мы не можем быть уверены, что искусствознание является наукой в общепризнанном смысле этого слова.

Система критериев, выработанная экспертами произведений искусства, вносит значительный вклад в процесс идентификации творческих произведений. С этим можно согласиться, имея в виду область традиционного искусства, но в области авангардного, «современного» искусства такая система критериев не работает вовсе. Складывается впечатление, что в этой системе нет чего-то самого главного и она имеет не духовный, но криминалистический оттенок.

Художник Малевич достиг выдающихся результатов, но не в области изобразительного искусства, а в области технического иероглифа. Он сумел создать изобразительный приём, который позволяет моментально получать необходимую информацию. Это совершенно необходимо в условиях огромных скоростей современной технологической цивилизации. Но великого художника Малевича, мастера изобразительного искусства никогда не существовало.

Вопросы, которые изучает искусствознание, представляют интерес для огромного количества зрителей, слушателей, читателей. Поэтому все исследования по таким вопросам должны излагаться кратко, просто и понятно. К этому нужно стремиться.

Глава 6.В поисках определения искусства

 Истинное всегда просто; идти к нему

 надо всегда через сложное.

 Жорж Санд

Что было раньше

Страх перед возможностью ошибки

 не должен нас удерживать от поисков

 истины.

 К. Гельвеций

На сегодняшний день искусствознание не может ответить на вопрос: «что такое искусство?». Но, может быть, так было не всегда? Каким образом определяли предмет искусства выдающиеся мыслители разных эпох? Чтобы несколько облегчить себе задачу, попытаемся разобраться в этом вопросе, начиная с эпохи Возрождения. Дело в том, что прекрасные образцы творчества античной Греции, Рима, древнего Египта и т.д. в момент их создания не считались собственно произведениями искусства в нашем понимании этого слова. Ремёсла, искусство и наука до эпохи Возраждения считались единым явлением. Искусство не отделялось от ремесла, наука не отделялась от искусства. Все они считались единой областью человеческой деятельности. Кроме того, и оценка произведений искусства в древние времена, и само отношение к ним были другими.