Убить Короля

– Гребаный сукин сын! – закричала она и изо всех сил пнула стол. На пол полетели ручки и карандаши. – Данте был в Римини! Не на дне морском и не в афганских пещерах. В Римини! Где вы, мать вашу, искали его все это время?!

– Госпожа Каселли, я удивлен не меньше вашего. Такого поворота событий никто не ожидал.

– Серьезно? В вашем распоряжении целая армия, и вы не нашли его у себя под носом! А может, вы просто не хотели, чтобы он нашелся?

– Не паясничайте и присаживайтесь.

Коломбе невыносимо хотелось сбить с него гипс, но силы ее оставили, и ноги подогнулись сами собой.

– Госпожа Каселли, я мог бы приказать арестовать вас еще после того, как вы проникли в квартиру Ромеро, – сказал полковник. – Однако благодаря заступничеству господина Сантини я вот уже второй раз пытаюсь уберечь вас от тюрьмы. Вам следовало бы сказать спасибо.

– Спасибо?! Мне не терпится рассказать всем, как вы обрекли Данте на смерть, – сказала она.

– После чего вас арестуют и осудят за государственную измену и разглашение государственной тайны.

Коломба сжала зубы. Как же ей хотелось его придушить.

– Вы за этим меня вызвали? Ладно, я ничего никому не скажу. А теперь прикажите отвезти меня назад.

– Все зашло слишком далеко, чтобы удерживать вас неофициально. Через пару часов я буду председательствовать на закрытом совещании КБТ при участии премьер-министра. А вы, Каселли, будете нашей почетной гостьей.

Аббревиатура КБТ обозначала Комитет по борьбе с терроризмом, в совещаниях которого обычно участвовало только руководство разведслужб и полиции.

– И что я там забыла? Я теперь штатская.

– Расскажете, как нашли Торре и как все это время действовали по моему поручению. Сантини поддержит вашу версию событий.

– А я нет. Я не стану лгать ради вас.

– Предпочитаете попасть в военную тюрьму? В таком случае подежурить у постели вашего друга вам не удастся.

Коломба откинулась на стуле.

– Нет, – тихо сказала она.

– Тогда прекратите ваши бесполезные нападки. К тому же это совещание будет особенно интересным. Господин премьер-министр находится у власти шесть месяцев и получил высший допуск к государственной тайне. Он наконец сможет узнать, что в действительности произошло в Венеции.

5

Лупо вернулся к себе в квартиру и обзвонил родственников девушки, разбудив их худшей вестью, которую могут получить родители. Стараясь смягчить удар, он солгал, что смерть наступила мгновенно, и сказал, что они бросили все силы на розыск убийцы. Поговорив с семьей Мартины, он налил себе стакан бесцветного, очень крепкого бурбона, изготовленного по рецепту времен сухого закона. Фельдфебель пил очень редко, но сейчас чувствовал себя разбитым и морально, и физически.

Не успел он сделать второй глоток, как в дверь постучал Бруно. Глаза пожилого бригадира опухли, а руки дрожали.

– Я заметил у вас свет.

– Никаких проблем. – Лупо пригласил его войти. – Налить тебе выпить?

Кивнув, Бруно опустился на пуф рядом с большим пластиковым кактусом. Когда Лупо протянул ему стакан, он едва смочил губы.

– Я собираюсь подать в отставку, – неожиданно сказал он. – Я отслужил свой срок на девяносто процентов, с меня хватит.

Лупо почувствовал укол неудовольствия. Бруно прослужил под его началом шесть лет, они приехали в Портико вместе. Друзьями они не стали, но после стольких лет тайн между ними почти не осталось, и, хотя Лупо и притворялся, будто ничего не замечает, он давно понимал, что Бруно на пределе.

– Ну, если ты все решил, то переубеждать тебя бесполезно. Но я бы хотел, чтобы ты подумал еще несколько месяцев.

Выражение лица Бруно не изменилось.

– Я год над этим думал. И окончательно определился. Дело не только в Мартине, а во всем дерьме, которое мы жрем изо дня в день. Я слишком часто видел то, что сейчас происходит.

– О чем конкретно ты толкуешь?

– Об этих, что крутят правдой как хотят.

Лупо закатил глаза: с годами Бруно все больше увлекался теориями заговора.

– Об этих, что изобрели вакцины, чтобы держать всех под колпаком? – устало спросил он.

– Я не псих. И не слепой. Я все вижу. Спорим, Каселли не предъявят обвинение?

Этого фельдфебель не ожидал:

– Виджевани упрямится. Дал мне понять, что все из-за бойни в Венеции…

– Потому что Венеция – это надувательство, – коротко сказал Бруно. – Я говорил с кучей народу, которые участвовали в расследовании. Спецслужбы скрыли все. Улики, показания… Может, даже трупы.

– Значит, они втайне ведут собственное расследование.

– Знаю я их тайные расследования. Я, в отличие от тебя, застал семидесятые. В то время шагу нельзя было ступить, чтобы спецслужбы тебя во что-то не втянули. Но сейчас все иначе.

– В каком смысле?

– Они скрывают что-то важное. Точно говорю. И Каселли увязла в этом по уши. – Бруно снова промочил губы. – Она утверждала, что поехала с Торре в Венецию на выходные, а во время нападения оказалась во Дворце спорта «Мизерикордия» случайно. А потом Бонаккорсо ранил ее и похитил Торре, а почему – неясно. Так?

– Кажется, да…