Убить Короля

На сей раз бунтует имя женщины с зелеными глазами, цвет которых меняется с погодой и настроением. Он записывает имя на обертке батончика, поджигает ее и смотрит, как она, оставляя икристый след, падает в черное море. Вдыхая запах пепла, в который она превратилась, он чувствует себя очищенным.

Часы на его запястье вибрируют. Человек, у которого больше нет имени, снова смотрит на море – оно напоминает ему о бесконечных возможностях, даруемых Пустотой, – а потом спускается в каюту, которую прежняя хозяйка яхты использовала как склад. Он в свое время сбросил в воду все, кроме необычайного запаса наркотиков и ядов, синтезированных или составленных искусной женской рукой. Набрав в инсулиновый шприц опиат, он подходит к своему пленнику, чтобы сделать ему ежедневный укол.

Обнаженный, не считая подгузника для взрослых, Данте лежит на одной из кушеток в позе эмбриона. Его запястья и щиколотки обмотаны скотчем, во рту шариковый кляп. Он в сознании – между дозами он все чаще просыпается, – но глаза у него остекленевшие. Погладив его по волосам, тюремщик протирает его мыльной губкой и меняет ему подгузник. Данте начинает приходить в себя, по-тюленьи дергает ногами. Дождавшись, пока его взгляд сфокусируется, человек без имени снимает с него кляп.

– Пора обедать, – говорит он.

Данте облизывает потрескавшиеся губы.

– Нет, – бормочет он.

– Можешь поесть так или через трубку в горле. Что предпочитаешь?

– Убей меня.

– Не драматизируй. – Достав из кармана еще один батончик, человек без имени вынимает его из обертки и подносит к губам Данте.

Тот нерешительно его посасывает и наконец начинает есть. Батончик мягкий, и жевать его совсем не сложно. Тюремщик поит его напитком с электролитами, дезинфицирует ему губы и намазывает их бальзамом.

– Не надевай на меня это, – говорит Данте. – Пожалуйста.

– Это для твоего же блага. Чтобы ты не перегрыз себе вены. – Человек без имени не шутит: он уверен, что Данте на это отважится, и не сомневается, что он преуспеет. – Крепись, братик, – говорит он. – Все почти закончилось. Ты даже не вспомнишь, что просыпался. Так бывает всегда.

Сжав левую руку Данте, чтобы выступили вены, он бережно вставляет в нее тонкую иглу.

И в то же мгновение мир опрокидывается.