Убить Кукловода

– О каком искусстве ты говоришь, пришелец? И чему я могу научить того, перед кем отступает сама смерть?

– Не юли, – сурово сказал Агасфер. – Ты должен обучить меня, как добиваться от человека полной покорности. И как воскрешать мертвецов. Ты умеешь делать это, я тоже хочу уметь. Сколько сил и времени потребует обучение, меня не интересует.

Агасфер, конечно, рисковал. В деревне его считали чем-то вроде божества и боялись. Идти на поклон к шаману значило показать свою слабость, чего никаким строгим тоном нельзя замаскировать. Шаман, человек неглупый, мгновенно сориентировался и снисходительно улыбнулся – впервые за всё время общения с Агасфером.

– Выходит, не всё в твоих силах, пришелец? – небрежно спросил он. – Мне жаль тебя. Но я ничем не могу помочь. Боги наделяют особой силой только избранных. Как вот меня. Но этой силе нельзя научить. Ею можно только владеть. А ты не избранный. И даже не из нашего племени.

Агасфер задумчиво посмотрел на шамана.

– Значит, говоришь, не избранный, – повторил он.

С этими словами он взял со стола тяжёлый нож и, закусив губу, одним ударом отсёк себе мизинец. Шаман от неожиданности вскрикнул. Из раны брызнул и тут же иссяк фонтанчик крови.

– Ну что, вождь, кто из нас избранный? – со смехом спросил Агасфер, поднося к выпученным глазам шамана обрубок, из которого быстро вырастал новый мизинец. – Вот сейчас проверим…

Он схватил руку шамана, припечатал её к столу и угрожающе занёс нож.

– Не надо, не делай этого! – взвизгнул шаман, пытаясь вырваться.

Агасфер подсечкой сбил его с ног, наступил коленом на грудь и быстро приставил нож в чёрному горлу.

– И правильно, – сказал он. – Чего там пальцем рисковать. Давай уж сразу головой…

Шаман в ответ только жалобно замычал – говорить что-либо он боялся.

Агасфер легко встал, отбросил нож и несильно пнул скулящего шамана.

– Вставай, избранный, – сказал он презрительно. – Я тебя не трону. Живи. А взамен ты будешь меня учить. Серьёзно будешь, по-настоящему. Понял? Не то я проверю, вырастет ли у тебя новая голова, если отрезать старую. И никакая тухлятина, – он кивнул в сторону входа, – тебя не спасёт, не надейся…

Учёба в колдовской школе шамана затянулась на десять лет. Из года в год Агасфер всё глубже погружался в омут африканской магии. Её главным объектом был человек, а главной темой – как управлять его жизнью и смертью. Для этого существовали способы, найденные и опробованные столетия назад, сложившиеся в тайную систему знаний. Овладеть ими было делом очень трудным и ещё более долгим. Но тому, кто прошёл этот путь, наградой было могущество.

Как Агасфер и предполагал, ничего божественного, по крайней мере, идущего сверху, в этом искусстве не было. Колдовство шамана строилось на вполне земных знаниях. Он знал свойства различных веществ, растений и трав. Он прекрасно разбирался в строении человеческого тела, и мог, воздействуя на определённые точки, подчинять себе человека. Он хранил в памяти сотни заклинаний, и в них, пожалуй, крылась главная тайна шамана. Агасфер долго не понимал, почему эти бессвязные, нелепо звучащие скороговорки – и слов-то не разобрать! – подавляют в людях волю и разум. Потом шаман объяснил, что в звуках кроется огромная сила: определённое сочетание их, произнесённое особенным тоном, воздействует на голову сильнее, чем кулак на тело. Агасфер сам видел, как шаман однажды подошёл к провинившемуся охотнику, вполголоса, цепко глядя в глаза, произнёс длинное заклинание и громко добавил: «Завтра в полдень ты умрёшь. Так решили боги». Назавтра молодой крепкий мужчина действительно умер. Просто умер, сам, никто его и пальцем не трогал.

Видел Агасфер и то, как шаман воскрешал покойника. Разрыв свежую могилу, помощник вытащил труп и положил на траву перед шаманом. Тот принялся читать заклинания. Через некоторое время челюсть мертвеца дрогнула, мутные глаза приоткрылись, нос втянул воздух. В этот момент шаман быстро дал ему понюхать какой-то порошок. Агасфер уже знал, что порошок изготавливается из высушенного и растолчённого пузыря маленькой рыбки, обитающей в местной реке. Он был смертельно ядовит (шаман, прежде чем применять его, глотал собственноручно сделанное противоядие), человека убивал мигом, но на покойников, напротив, оказывал возбуждающе-живительное влияние. Вот и теперь труп неуклюже поднялся на ноги и стал тупо озираться по сторонам. Было видно, что голова его безнадёжно мертва, бодрствует лишь тело.

– Ты видишь меня? – громко спросил шаман.

Зомби кивнул головой.

– Ты знаешь, что я твой господин, и ты должен слушаться только меня?

Зомби снова кивнул.

– Ты будешь охранять моё жилище, – велел шаман. – Если кто-нибудь нападёт на меня, ты его убьёшь. Если я прикажу что-нибудь сделать, ты сделаешь. Ты понял меня? Хорошо понял?

Зомби утвердительно замычал.

– Иди за мной, – приказал шаман.

Размахивая руками и постанывая, зомби заковылял вслед за своим мучителем…