Убить куклу

— Боюсь, мне уже не избавиться от этого ощущения никогда. Тебя же и на секунду одну нельзя оставить. Придется на тебе жениться, чтобы всегда быть рядом.

— Я замужем, ты не забыл? За инвалидом, которого вряд ли имею право бросить.

— Он не инвалид. И никогда им не был. Медицинская комиссия это уже подтвердила. Павел лишь притворялся, чтобы тобой манипулировать.

— Значит, он и в самом деле сбросил меня с лестницы? А я думала, что мне это только приснилось. Даже на Ирину Марковну рассердилась, что та наговаривает на Павла. Тогда получается, что она спасла мне жизнь, защитив от Павла?

— Выходит, что так. Но только для того, чтобы посадить Павла и устранить лишнего претендента на наследство. А расправившись с тобой, и вовсе становилась единственной наследницей огромного состояния Леонова.

— Да, твоего биологического отца. Так ты собираешься забирать у меня свои проклятые миллионы, которые могут принадлежать лишь тебе и никому более?

— Зачем они мне? Чтобы мучиться, как мучаешься ты? Нет уж!

— Ах ты, зараза! А почему из-за них должна страдать я? Неужели с меня не довольно?

— Выходи за меня замуж!

— Ты даже не сказал, что любишь, а уже предложение делаешь. Нет, я так не согласна.

— Наслушаешься еще моих слов о любви. День и ночь тебе буду их повторять в течение всей нашей долгой совместной жизни.

— Ну да, как же! Врешь ты все! Как женишься, так посчитаешь, что их уже и говорить незачем. Я сейчас хочу!

— Ох и вредина же ты!

— А я все равно хочу!

— Так и быть, слушай, — сдался Григорий и откашлялся. — Я тебя люблю и прошу стать моей женой!

— Я согласна. Но с одним условием. Ты заберешь у меня свои деньги. Иначе я буду бояться, что и тебе когда-нибудь придет в голову мысль отобрать их у меня.

— Какая же ты все-таки беспросветная дурочка!

«Ну и что? — думала Лера, улыбаясь. — Береженого и бог бережет!»

В палату влетел взволнованный Сорокин. Григорий поднялся, уступая ему место.

— Жива? Вот и слава богу! Зря я на Дениса понадеялся. Ладно, хоть перезвонил ему. А как он не ответил — сразу сюда. Хорошо, что ты, Григорий, оказался рядом.

— Да и я чуть не проглядел. Она мимо меня проскользнула в белом халате, шапочке, я даже сначала внимания не обратил, подумал, кто-то из персонала. А тут еще медсестра попросила капельницу в соседнюю палату занести. Выхожу, а Денис уже в отключке. Вот я и появился вовремя.

«Почти, — уточнила Лера мысленно. — Хотя и за это спасибо».

— Я, пожалуй, пойду. — Сорокин подобрал шприц и спрятал в целлофановый пакет. — Отдам на экспертизу. Чтобы узнать, от какого яда умерла Ирина Марковна. Может, от собственного? Ты здесь остаешься?

— Да. На соседней койке лягу. Теперь даже на шаг от Леры не отойду.

— Тогда до завтра. Вопросы есть? — обратился Сорокин к Лере.

— Нет. Ирина Марковна призналась, что это она убила Леонова. Чтобы тот не успел отменить завещание, когда выяснится, что я не его дочь. Сначала использовала куклу и только после этого сделала смертоносный укол.

— Ах вот даже как?! Значит, признание Ирины Марковны и в самом деле оказалось чистосердечным. Очень кстати. Теперь и дело об убийстве Леонова можно закрывать. Но сначала интересно послушать, какие песни запоют Павел и Егор в связи с вновь открывшимися обстоятельствами. А я вам желаю счастья! — Сорокин попрощался и вышел из палаты.

— Скажи еще раз, что любишь меня. Иначе я разревусь, — попросила Лера, чувствуя, что поток слез уже начал размывать образ ее будущего мужа.

— Люблю, только не реви. — Он присел на стул и взял Леру за руку. — Ты у меня самая красивая. Ты у меня самая умная. Ты у меня самая сильная и бесстрашная.

«В том-то и дело, что я об этом и сама знаю, — думала Лера. — Теперь мне придется учиться быть слабой и трусихой. Иначе ты поверишь, что я сильная и бесстрашная, и у тебя пропадет всякая охота защищать меня. Все вы, мужики, одним миром мазаны. Поэтому расслабляться с вами не стоит».