Убить легко

– По вашему тону я могу судить, что вы-то в них не верите, доктор. Нет, не могу сказать, что я «верю в привидения» – в примитивном смысле. Но мне известны поразительные феномены, связанные с внезапной или насильственной смертью. Однако я больше заинтересован в различных суевериях, имеющих отношение к насильственной смерти, когда, например, убитый не может обрести покой в своей могиле. Или взять, к примеру, поверье, что, когда к убитому прикоснется убийца, из его тела начинает сочиться кровь. Любопытно, откуда такое взялось?

– Весьма любопытно, – согласился доктор Томас. – Но не думаю, что в наше время кто-то еще помнит нечто такое.

– Таких куда больше, чем вы можете себе представить. Разумеется, я не думаю, что у вас тут полно убийц, так что судить трудно.

Говоря это, Люк улыбался, не спуская глаз с собеседника. Но доктор Томас выглядел совершенно невозмутимым и улыбался в ответ.

– Вы правы, не думаю, что здесь водились убийцы в течение… о, очень многих лет… определенно их появление осталось бы в моей памяти.

– Ваше тихое местечко, безусловно, не подходит для злого умысла. Если только кто-то не вытолкнул из окна бедного Томми.

Люк рассмеялся. И снова на лице доктора улыбка – естественная для удивленного школьника.

– Многие захотели бы прикончить этого маленького негодяя, – сказал он. – Но я не думаю, что кто-то и в самом деле вытолкнул его из окна.

– По всему видно, он был отвратительным маленьким созданием, возможно, кто-то счел его смерть благом для общества.

– Иногда можно только пожалеть, что к подобной теории прибегают не слишком часто.

– Я всегда считал, что смерть нескольких отъявленных негодяев пошла бы только на пользу обществу, – заявил Люк. – Клубному зануде, например, можно подлить яду в бренди. Есть такие женщины, которые места живого не оставляют на своих ближайших друзьях. А еще старые девы, жалящие исподтишка. Да твердолобые консерваторы, которые тормозят прогресс. Если бы их осторожно убрать, то какую неоценимую пользу принесло бы это обществу!

Улыбка доктора Томаса сменилась кривой усмешкой.

– Значит, вы оправдываете убийство ради благой цели?

– Я за благоразумное устранение, – сказал Люк. – Разве вы не согласны? Это принесло бы огромную пользу.

– О, несомненно!

– Да, но вы не восприняли серьезно мои слова. Что касается меня, то у меня отсутствует то благоговение перед человеческой жизнью, которое свойственно обычному англичанину. Любой, кто стоит на пути общественного прогресса, должен быть устранен, я так считаю!

– Да, но какой судья вправе определить, пригоден или нет для общества тот или иной человек? – Доктор Томас взъерошил свои коротко стриженные волосы.

– Разумеется, в этом-то и вся трудность, – признал Люк.

– Католик счел бы, что коммунист недостоин жизни, в свою очередь коммунист приговорил бы католического священника к смерти, как носителя вредных суеверий; доктор уничтожил бы тяжелобольного; пацифист приговорил бы к смерти солдата и так далее…

– Тут в качестве судьи потребовался бы человек ученый, – сказал Люк. – С беспристрастным, но высокоразвитым в своей области интеллектом – врач, например. Возьмем вас, мне кажется, что из вас вышел бы превосходный судья, доктор.

– Отбирать тех, кто не должен жить?

– Ну да.

Доктор Томас отрицательно покачал головой:

– Моя профессия – делать так, чтобы возродить больного к жизни. И должен признаться, в основном этим я и занимаюсь.

– Но давайте возьмем ради примера такого человека, как Гарри Картер, – предложил Люк.

– Картер? – с неудовольствием повторил Томас. – Вы имеете в виду хозяина пивнушки «Семь звезд»?

– Да, именно его. Я сам не был с ним знаком, но, судя по всему, это был отъявленный негодяй.

– В общем-то, да, – согласился доктор. – Пил как сапожник, колотил жену, измывался над дочерью. Он слыл большим скандалистом и ухитрился поссориться со всеми в округе.

– Значит, мир без него стал лучше?

– Согласен, можно сказать и так, – кивнул доктор.

– Следовательно, если бы кто-то столкнул его в реку, а он не упал туда сам собой, споткнувшись, то этот кто-то действовал бы на благо общества?

– А вы пользовались подобным методом, на который так уповаете, в Майянг-Стрейтс? – сухо спросил доктор.

Люк рассмеялся:

– О, для меня это только теория, никак не практика.

– Тут вы правы, вы не похожи на того, из кого может выйти убийца.

– Почему нет? – спросил Люк. – Я ведь откровенно выражаю свои взгляды.

– Вот именно, слишком откровенно.

– Вы хотите сказать, что если бы я и в самом деле способен был прервать человеческую жизнь по собственному выбору, то не стал бы распространяться о своих взглядах?

– Да, именно это я и хотел сказать.

– А если бы это стало для меня чем-то вроде веры? Ведь я мог бы оказаться фанатиком, глубоко убежденным в своей правоте!

– Даже в таком случае ваше чувство самосохранения не изменило бы вам.

– Однако если ищете убийцу, присмотритесь получше к симпатичному джентльмену, который и мухи не обидит.

– Пожалуй, вы слегка преувеличиваете, – сказал доктор Томас, – хотя и не особенно далеки от истины.