Убить лучше по-доброму

Вечер тянулся бесконечно. Накануне меня удивило многолюдство в «Конюшне», а теперь я совсем не удивлялась количеству посетителей, которые решились отправиться в «Кулис» в этот холодный, мокрый вечер понедельника. К семи часам единственными клиентами, кроме меня, были одинокий мужчина лет семидесяти, который с трудом водрузил свое тучное тело на барный стул и заказал лимонный коктейль с бурбоном, две блондинки не первой свежести на противоположной стороне бара и пара туристов средних лет, которые задержались в дверях, но решили, что им не хватит смелости повернуться и уйти, и уселись в одной из кабинок. За два часа в «Кулис» я выпила две бутылки пива и попробовала знаменитый пирог с моллюсками, который подали на тарелке с отбитыми краями вместе с несколькими веточками петрушки. Пирог состоял из теста с измельченными моллюсками в панировочных сухарях цвета мокрого песка. На вкус похоже на жуткую начинку, которую выскабливаешь из запеченных фаршированных устриц. Я проглотила два кусочка и заказала тарелку жареной картошки. Бармена это, кажется, забавляло.

Почти весь день я провела в гостинице, читала газету возле камина, затем пообедала в «Конюшне», где меня обслуживала Сидни – стройная симпатичная барменша, которая якобы влюбилась в Миранду. Пока я ела салат, она суетилась за баром с целеустремленной активностью, проверяя каждый бокал и вытирая все поверхности. На ней была рубашка с воротником и закатанными рукавами, обнажавшими ее бицепсы. Одну руку полностью покрывали татуировки цветов и девиц в стиле «пин-ап». Она казалась необщительной, так что я решила не спрашивать про Теда и Миранду. Но как раз когда я собиралась уходить, девушка, работавшая в гостинице, спустилась в бар, чтобы наполнить стакан «Диет Колой», и я подслушала их разговор.

– Ты говорила с Мирандой? – спросила девушка, брюнетка с вызывающим макияжем в черном костюме.

– Я отправила ей смс, выразила соболезнование от всех нас. Вряд ли она ответит.

– Господи.

– Да, знаю. Постоянно думаю о ней… об этом… о Теде.

– Как думаешь, что она собирается делать? – спросила девушка в костюме, похожая на ивент-менеджера, сделав большой глоток «Диет Колы» через соломинку.

– Все меня только об этом и спрашивают. Честно говоря, понятия не имею. Мы друзья, но я знаю ее не настолько хорошо. Думаю, мы ее больше не увидим.

Я оставила деньги на барной стойке и встала. Я услышала то, что хотела услышать. Если только они не скромничают, казалось, сотрудники и постоянные клиенты «Конюшни» не знали, что Миранда крутит роман с Брэдом. Меня это не удивляло. Она, очевидно, хорошо постаралась скрыть это, и, если бы Тед не заметил, как они курят сигарету, и не заподозрил бы их, то никто, кроме Брэда и Миранды не знал бы, что их связывают не только деловые отношения. Возможно, Миранда с самого начала планировала использовать Брэда, чтобы убить мужа. Она никогда не ходила в «Кулис». Брэд никогда не приходил в «Конюшню». Вероятно, единственным местом, где они встречались, был строящийся дом, и только тогда, когда там не было рабочих.

После обеда я вернулась в номер, чтобы надеть ботинки и ветровку: я собиралась пройтись вдоль утеса. Мне не терпелось прогуляться. На улице было холодно и ветрено, океан, который виднелся из моего окна, стал серым, словно изрезанным порывами ветра. Я проверила прогноз погоды по мобильному: надвигалась гроза с ливнем, но только ближе к вечеру. Я вышла из гостиницы и пересекла Микмак-роуд. Ветер рвал на мне куртку. Я с трудом спустилась по ступенькам, ведущим к небольшой полоске пляжа, где начиналась тропинка. Кроме меня на пляже был только мужчина с лабрадором шоколадного цвета, огромными прыжками он носился за теннисным мячом, который бросал ему хозяин. Я сразу вышла на дорожку; было время прилива, и первые сто ярдов оказались скользкими от соленой воды, которая вздымалась выше валунов, но дальше тропинка поднималась и сворачивала в сторону, где полоска корявых низкорослых деревьев и кустов – в основном паслен сладко-горький, чьи желтые ягоды потрескались, обнажая красную сердцевину, и остролист – защищала меня от ветра. Я шла медленно, не из осторожности, а наслаждаясь прогулкой. Никогда не любила берег моря – растянувшиеся по всему пляжу неподвижные тела, намазанные маслом, как куски мяса на жаровне. Наверное, я предвзято отношусь к этому: моя бледная, веснушчатая кожа на солнце становится красной, а не загорелой. Я люблю плавать, но соленому океану предпочитаю озера и пруды, к тому же терпеть не могу, когда песок липнет к ногам. Но этот берег Мэна казался мне совершенно другим. Может, все дело в предгрозовой погоде и порывистом ветре, который гнал облака, но, казалось, меня окружает дикая, необузданная красота, первобытные силы природы. Древние громады серых валунов намного заманчивее переменчивого пляжа, о котором мечтают люди. Я несколько раз глубоко вдохнула, словно мне не хватало воздуха.