Убить лучше по-доброму

После развода отец переехал в Портленд, где получил должность ассистента в колледже. Мама устроилась секретаршей в стоматологическую клинику, и с ее зарплатой и жалкими алиментами, которые отец платил на содержание детей, мы едва сводили концы с концами. В нашем доме была одна неизменная тема разговора – что хотя жизнь моей матери разрушена, но моя жизнь может сложиться намного лучше. И, прежде всего, мама имела в виду деньги.

В старших классах я была вполне обычным, среднестатистическим подростком, единственное, что меня отличало, – я стала первоклассной воровкой. В основном я воровала в магазинах за пределами Ороно, либо в Бэнгоре, либо в Портленде, когда ездила к отцу. Обычно я занималась этим в универмагах, то есть там, где работали контролеры, которые ходили по магазинам под видом покупателей. Они умели вычислять воришек, наблюдая за языком тела, выискивая тех, кто нервничал или вел себя подозрительно. Меня не поймали ни разу, потому что я никогда не вела себя, как вор. Я довела до совершенства образ беззаботной девушки с родительской кредиткой, которая бесцельно прогуливается по магазинам. Я брала с собой большую сумку и искала небольшие дорогие товары. Шарфы. Духи. Я действовала профессионально.

Меня застукали только один раз – мой одноклассник заметил меня в аптеке Ороно. Я редко воровала там – слишком близко к дому, к тому же я часто туда ходила. Я училась тогда в девятом классе. Выбрав несколько товаров и оплатив их у одной из зорких кассирш, я вышла из аптеки, прихватив там еще и три пачки сменных бритв для моего станка «Gillette Venus».

Выходя через автоматические двери, я услышала мужской голос:

– Кажется, ты забыла заплатить.

Я обернулась. Это оказался парень из моей школы. Джеймс, кажется. Я и не знала, что он работает в аптеке.

– Что, простите? – произнесла я, делая вид, что у меня есть дела поважнее, чем болтать с продавцом.

– В твоей сумке. Я видел, как ты положила туда бритвы.

– Господи! – сказала я, изобразив потрясение. – Совершенно выпало из головы. – Я подошла к магазину. – Я сейчас…

Парень засмеялся, схватил меня за руку и потащил через раскаленную парковку. Стоял август, когда каждый год на две недели северный Мэн становился удушливым местом, осажденным комарами. Асфальт плавился под солнцем, наполняя воздух запахом горячего битума.

– Я не собираюсь арестовывать тебя, – сказал он. – Я просто заметил. Хотя мне все равно, воруешь ты или нет. Я и сам этим занимаюсь.

– Надо же, – я рассмеялась. – Мы ведь знакомы, правда?

Мы представились. Его звали Джеймс Одэт, он тоже учился в девятом классе, перешел к нам в восьмом, посреди учебного года. Симпатичный, голубоглазый, с высокими скулами и густыми светлыми волосами. Он был невысокого роста, но мускулистый, и из-за этого ходил как спортсмен, пружиня на носках. В старших классах я не отличалась общительностью, с нетерпением ждала поступления в колледж и училась хорошо, чтобы получить стипендию в другом штате. Мы с Джеймсом подружились. Он признался, что единственной ценностью в жизни он считает деньги и собирается разбогатеть.

– В таком случае женись на богачке, – сказала я. Мы сидели в «Френдлис» в соседнем городке, где любили зависать.

– Ростом не вышел. Богатые женщины ищут высоких мужей.

– Серьезно?

– Доказано. А вот ты точно могла бы выйти за богача. С такой-то грудью.

– Ну да, та еще красавица.

– Поверь мне. Ты неуклюжая старшеклассница, которая на следующей встрече выпускников будет выглядеть как модель. Я видел это сотни раз.

– Где?

– В фильмах, конечно.

После окончания школы мы оба получили работу в центре Ороно, Джемс – в пиццерии, а я в той самой аптеке, которую когда-то обворовала. Меня приняли в Матер – частный колледж в Коннектикуте. Там учились в основном дети из богатых семей Нью-Йорка и Бостона, но по результатам экзаменов я стала третьей в классе, а финансовое положение моих родителей предполагало, что колледж внесет больше половины платы за мое обучение. Джеймс собирался в университет Мэна, где его отец тренировал команду по спортивной борьбе. Мы оба были девственниками, и в июле решили заняться любовью, чтобы уехать в колледж уже с определенным опытом. Мы сделали это на заднем сиденьи «Каприс Классик» Джеймса. После секса он спросил, понравилось ли мне.

– Такое чувство, что мы совершили инцест, – сказала я, и мы оба рассмеялись так сильно, что Джеймс свалился с сиденья и ударился бедром. Однако мы встречались все лето, оправдываясь тем, что больше заняться нечем – все стоящие фильмы мы уже посмотрели. В последнюю ночь перед тем, как отец должен был заехать за мной и отвезти в Коннектикут, Джеймс сказал:

– Было приятно познакомиться.

– Мы же увидимся на День Благодарения.

– Знаю. Просто решил, что к тому времени ты найдешь себе богатого парня и даже не станешь разговаривать со мной.

– Я буду разговаривать с тобой, – сказала я.

Но он был прав, и после той ночи мы практически не виделись. Я вспоминала о нем, только когда приезжала в Мэн. Интересно, знает ли он, как я богата?