Убить нельзя (СИ)

Еще никогда не чувствовала себя настолько беспомощной как сейчас. Онемение охватило все тело, я не могла и пальцем пошевелить, к тому же язык во рту словно тяжестью налился и ощущался как нечто чужеродное. Божечки, если выживу точно больше никогда ничего не буду ни пить ни есть с незнакомыми мне людьми.

Захар усадил меня на довольно удобный стул, сам же расположился напротив. Жаль что я толком не могла рассмотреть комнату в который мы были, потому как посмотреть было на что, особенно на тот куст, у которого были зубастые цветы с раззявленной пастью. В попытке повернуть шею, едва ли не свалилась со стула.

— Тише, тише. — Захар подхватил, не дав стукнуться головой о деревянный пол. — Это скоро пройдет, успокойся.

Промычала нечто нечленораздельное.

— Ты и говорить сейчас не можешь?

— Угу. — согласно промычала.

— Вот черт, что она туда намешала? Это точно не классический состав.

Он внимательно всматривался в мои глаза, что-то там выискивая и нашел. Враз помрачнел, брови хмуро сдвинулись к переносице.

— Настя, я сейчас волью в тебя толику силы. После этого все пройдет, но я должен буду взять с тебя плату, это понятно?

Тем временем язык все больше набухал и стал напоминать сардельку, поэтому согласно замычала. Пускай уже хоть что-то сделает, иначе я просто задохнусь.

Захар осторожно положил одну руку мне на лоб, вторую в районе живота, я почувствовала как по венам словно жар потек, выжигая всю отраву из крови, хотя возможно и не только отраву, так как через некоторое все тело начало гореть как в адском пламени.

— Потерпи еще немного, почти все.

Когда мне стало казаться что я уже слегка оплавилась, особенно одна точка на плече горела просто адски, Захар наконец убрал руки.

— Вот и все.

И правда все. Жар схлынул мгновенно, стоило парню убрать руки. Хотя плечо по прежнему болело. Посмотрев на него заметила красную, выжженную на коже метку, две буквы и трехглавый пес.

— Это что? — шепотом спросила, в надежде что мне это мерещится.

— Моя метка, ты выпила сильный яд, смешанный с отваром правды. Сама бы ты не справилась.

— Но зачем клеймо? — все еще изучала странно знакомые собачьи морды.

— Потому что ведьме с исцелением может помогать только близкий родственник или же хозяин.

Меня передернуло от формулировки ответа. Чувствую себя рабыней.

— Хозяин? — переспросила в надежде что ослышалась, крепче прижала к животу книгу, которую все это время не выпускала из рук. Как же мне хотелось в этот момент запустить ею по некоторым слишком самоуверенным личностям.

— Настя, я сейчас тебе кое-что объясню, а ты должна принять это. Здесь не идет речь о том хочешь ты этого или нет, это реалии мира в котором тебе предстоит прожить как минимум пять лет. Но это только после того как я возьму свою плату.

Захар так кровожадно усмехнулся, что я против воли попыталась отодвинуться подальше и снова едва ли не свалилась. В этот раз удержалась сама, схватившись за стоявший рядом стол.

— Если ты мой хозяин. — слово “хозяин” едва ли не выплюнула как ругательство, настолько оно резало мне слух. — То какая может быть плата?

Парень тяжело вздохнул.

— Забываю что тебе нужно объяснять элементарные вещи, которые в этом мире знает каждый ребенок. Я темный целитель, это моя основная специальность, сильнейший темный дар проявивший себя, некромантия была позже. И как темный целитель я должен брать плату за любую помощь.

— И какую плату?

— Для того чтобы взять как можно меньше я и заклеймил тебя. Мне будет достаточно пару глотков твоей крови.

Сглотнула, представив что он бы потребовал не будь я под его покровительством.

— Ты еще и вампир в придачу?

Захар громко рассмеялся.

— Вот как раз к ним не имею никакого отношения. Кровь в нашей стране часто становится валютой, ты позже поймешь. Кровь несет в себе частичку силы хозяина, как жизненной, так и магической. Таким образом я заберу себе пару дней твоей жизни.

Глава 26

Захар

Заметил как девушку передернуло при упоминании крови. Ну и какая из нее ведьма после этого, какие там жертвы и ритуалы? Это недоразумение, а не ведьма. Хотя мне самому претил ритуал оплаты за услуги темного лекаря, но без него я бы загнулся еще во времена учебы. В момент исцеления мы тесно связаны с жизненными потоками пациента, и таким образом отдаем им частичку своей жизни. И нам уже решать, забрать обратно лишь то что отдали, или же взять больше, гораздо больше. Я предпочитал забирать только полагающееся, из-за чего приобрел репутацию благотворителя, и когда ко мне хлынул поток покалеченных старшекурсников я понял что плату пора повышать. Брал в два раза больше отданного и постепенно поток иссяк, да и к дару я обращался все реже, предпочитая лечение травами и микстурами. Братья считали меня мягкотелым, но никто не может судить о том, что чувствуешь вбирая в себя чужую жизнь.

— Так ты меня кусать будешь?

Настя испуганно смотрела на меня широко открытыми, обворожительно зелеными глазами.

— Как я уже сказал к вампирам не имею никакого отношения. Нужно сделать маленький надрез.