Убить сёгуна

Ронин держал волчок на мече, пока он не стал замедлять вращение и покачиваться. Но вот он подбросил волчок высоко вверх и поймал свободной рукой. Зрители снова восторженно зааплодировали и принялись бросать монеты на скатерть, лежащую у ног незнакомца. Тот церемонно поклонился, посмотрел прямо в глаза командиру стражников и улыбнулся.

Начальник удивился смелости уличного актера, пусть даже и бывшего самурая. Он привык к тому, что горожане кланяются ему, не смея взглянуть в глаза. Внезапно стражник ощутил странную тревогу и вгляделся в лицо комедианта. Нет, раньше они не встречались, однако в облике непонятного человека было нечто неуловимо знакомое… Он почувствовал замешательство, и в это время кто-то закричал:

— Иэясу-сама!

Стражник тут же скомандовал:

— Все на колени!

Толпа поспешно выполнила приказ. Многие матери стали звать к себе детей, чтобы объяснить им, как следует держать себя в присутствии сёгуна. Начальник, одобрительно кивая, всматривался в толпу, дабы убедиться, что все оказывают должное уважение правителю. Внезапно он понял, что человек с юлой исчез.

Еще раз окинув толпу быстрым взглядом, командир стражников вместе со своими людьми опустился на одно колено, как и подобает военным, приветствующим старшего по званию. Однако его беспокоил странный актер. Надо обязательно вспомнить, где они встречались…

Иэясу окружали зодчие и несколько даймё, среди которых были Хонда, Накамура, Окубо, Тояма и Ёсида. Сёгун энергично шел вдоль стены. Остальные следовали за ним, только хромой Окубо отставал.

В целом сёгун был удовлетворен тем, как идет строительство, однако не показывал вида. Он весьма заботился о том, как выглядит на людях.

Они все утро провели на ногах. Иэясу славился своим большим животом, тем не менее свято верил в полезность военной подготовки: совершал длительные пешие походы, подолгу ездил верхом и хорошо стрелял из мушкета. Правитель утверждал, что его любимое занятие — соколиная охота, ибо она имитирует настоящее сражение. Осмотр нисколько не утомил его, а вот зодчие уже вспотели. И разумеется, не только от усталости.

— Как видишь, Иэясу-сама, строительство этой части стены значительно продвинулось, — произнес главный архитектор.

Сёгун молчал, пристально глядя на зодчего. Тот вспотел еще больше. Новый правитель не только был чрезвычайно требователен к качеству работы, он также заботился об изяществе постройки. Подобного сочетания трудно достичь, да еще во время осмотра сёгун находил недостатки либо в плане качества, либо стоимости. А ведь нельзя расстраивать повелителя всей Японии, который может предать смерти любого человека.

— Что скажешь, Окубо-сан? — спросил Иэясу. Ему было интересно мнение именно этого вассала.

— Полагаю, только ты сам, Иэясу-сама, можешь судить о том, хорошо ли продвигается строительство на этом участке.

Сёгун оставил замечание без ответа.

— А что думаешь ты, Хонда?

Хонда посмотрел на стену и угрюмо проговорил:

— Прекрасная стена. Зачем ты заставляешь потеть бедных архитекторов? Все замки стоят очень дорого и имеют свои недостатки.

— А ты, Накамура-сан?

— Думаю, надо сравнить ход работ и стоимость этой части замка с остальными участками, — начал Накамура. — Тогда мы увидим, идет ли строительство здесь лучше, чем в других местах. Однако…

— Спасибо, — прервал его Иэясу. — А что думаешь ты, Ёсида-сан?

— Я согласен с Хондой-сан. Здесь работы идут превосходно.

Иэясу в душе согласился с таким мнением. Ему нравилась искренность Ёсиды, который сочетал в себе ум даймё с откровенностью воина.

— Что скажешь, Тояма-сан?

— Я считаю…

Неожиданно раздался резкий хлопок. Даймё, опытные воины, сразу поняли, что это был мушкетный выстрел. Накамура схватился за грудь, завертелся и, словно тряпичная кукла, рухнул с края стены в сухой ров. Он умер, еще не коснувшись земли.

— Защитить сёгуна!.. — вскричал Ёсида, заслоняя господина. Его примеру последовал Хонда. Остальные даймё стали уводить правителя за каменную стену. Он отбросил их заботливые руки и начал с гордым видом спускаться вниз.

Глава третья

Могущественные строят планы,

Будто они бессмертны.
Но черви грызут и их кости.

— Это знак свыше, — проговорил Тояма. — Божественная рука уберегла Иэясу-сама.

— Ха! Просто выстрел оказался неудачным. Если это и знак свыше, то небеса не пожалели Накамуру-сан, — сказал Хонда.

Иэясу вошел в чайный домик, построенный специально ко времени осмотра строительства. Его спланировали таким образом, чтобы сёгун мог в нем комфортно отдохнуть. Правитель был спокоен, как всегда, хотя теперь у входа стоял стражник. Хонда, Тояма и Окубо уже находились в домике, однако в отличие от господина все еще пребывали под впечатлением от случившегося.

— Все хорошо, Иэясу-сама? — спросил Тояма.

— Разумеется, — ответил сёгун. Волнение Тоямы говорило о том, что он мало воевал. Сам Иэясу участвовал почти в сотне сражений и уже подвергался нескольким покушениям.

В домик вошел Ёсида и опустился на одно колено, приветствуя повелителя.

— Как обстоят дела? — спросил Иэясу.