Убить Сталина

Полевая форма была слегка затертой на локтях, выцветшей на плечах. Именно таковой и должна она быть у офицера, прибывшего с передовой. Перед вылетом он долго не мог определиться, какую форму следует надеть. И поразмыслив, решил взять вот эту — не новую, но не такую уж и старую. Сейчас в России не до праздников. Оказавшись на улицах Москвы, Маликов понял, насколько был прав.

Разумеется, среди военных были и те, что ходили в новом обмундировании, но эти были явно из штабных. Их можно было определить с первого взгляда даже по сытым физиономиям. А вот полевая форма, затертая до дыр, внушала людям уважение. Еще важен взгляд — ему полагалось быть усталым, сосредоточенным, такой может быть у человека, только что вернувшегося с фронта. И Маликов, подолгу простаивая перед зеркалом, сумел придать глазам нужное выражение.

К Васильевскому спуску Маликов вышел без десяти одиннадцать, ждать оставалось совсем немного. Черной легковушки видно не было. Правильно, нечего ей здесь светиться. Подъедет, когда надо будет.

На гребне Васильевского спуска, у башни, явно скучая, стоял наряд. Еще одна небольшая группа людей, видно, припозднившиеся приезжие, поднималась по спуску. В руках чемоданы, сумки. Наверняка какие-нибудь приезжие — оказались по случаю в Москве, так почему бы не посмотреть на Красную площадь.

Больше вроде никого.

Маликов не успел даже докурить папиросу, когда на Васильевском спуске появилась колонна автомобилей. От его внимания не укрылось, как невольно вытянулись патрульные, вскинув вверх подбородки, а те немногие поздние прохожие, что оказались поблизости, с почтением провожали взглядами двигающиеся машины.

Мысленно он неоднократно прокручивал всю эту ситуацию, не упуская даже крохотные детали. Все получилось почти так, как и представлялось. Рука невольно потянулась к карману, как только головная машина стала приближаться. Но это же не его цель! Его интересовал только второй автомобиль, в котором должен находиться Сталин. Он уверенно вытащил «браунинг», крепко сжал его в ладони. Набирая скорость, мимо промчалась первая машина, следом за ней шла вторая. Маликов чувствовал в ладони приятную тяжесть оружия. В этот момент вторая машина неожиданно притормозила, и ее место тотчас заняла третья, точно такая же. Что еще за рокировка такая! Но выбирать не приходилось — пистолет, словно по своей воле, потащил руку вверх и уверенно отыскал в салоне спрятанную за темными стеклами неясную тень пассажира. Пули легко разбили стекло, достав цель. Маликову в какой-то момент даже показалось, что в образовавшемся проеме он рассмотрел чью-то удивленную физиономию. Невольно сделал шаг вперед, чтобы рассмотреть пассажира получше, запечатлеть в памяти малейшую деталь, но автомобили, прибавив скорость, рванули по набережной.

Последняя машина неожиданно резко поменяла направление и помчалась прямо на него, еще две секунды — и капот автомобиля подомнет его под себя.

Сноровка не подвела и в этот раз. Подняв руку, Маликов уверенно направил ствол точно в лоб водителя. Успел увидеть его глаза, расширенные от ужаса, плавно нажал на курок. Машина потеряла управление и, нелепо завертевшись, перевернулась с громким стуком.

Сверху с Васильевского спуска уже бежало охранение: Маликов успел рассмотреть взволнованные лица, широко открытые рты. Солдаты кричали, размахивали руками. Все, дело сделано! Маликов ощутил во всем теле невероятную легкость. Вот и черная легковушка, медленно едет вдоль реки и, словно увидев бегущего человека, останавливается. Все правильно, не подвел Борисов. Быстрее, быстрее отсюда…

Широко распахнув дверцу, Маликов рухнул в салон рядом с человеком в военной форме и закричал водителю:

— Гони! Я убил Сталина!

Через окно увидел, как колонна автомобилей мчалась все дальше по набережной, увозя убитого вождя. Где-то в подсознании мелькнула мысль, что водителю следовало бы остановиться, чтобы проверить состояние Сталина, но мысль эта тотчас была затерта и подмята бурным чувством удачи.

Автомобиль тронулся. И вовремя! К нему бежало несколько человек в форме НКВД. Раздалось несколько неприцельных выстрелов, но машина, набирая скорость, уже свернула на Варварку, оказавшись вне зоны досягаемости пуль.

— Я его убил! — продолжал ликовать Маликов. — Вы бы только видели его лицо! Сталин буквально проглотил эту пулю!

Мужчина, сидевший рядом, не проронил ни слова, продолжая настороженно посматривать в окно. Маликова удивляло его молчание. Ведь несколько минут назад произошло событие, которое наконец-то сметет всю большевистскую систему, а они совершенно даже не догадываются о масштабе случившегося.

Машина все набирала скорость, мелькали темные улицы, пустынные площади. Наконец выехали на окраину. Неожиданно автомобиль остановился.

— Мы что, приехали? — хмуро поинтересовался Маликов. Лихорадочное возбуждение уже оставило его.

— Почти, — развернувшись к нему, ответил широкоплечий мужчина, сидевший рядом. В крепкой ладони он сжимал «ТТ», направленный в грудь Сергея. Короткие толстые пальцы поросли длинными рыжеватыми волосами.

— Это что еще за шутки?