Убить топа 4

Я вылез из вирта, даже не успев ничего толком отлежать. Да уж, офигенно поиграл, называется, эмоций просто куча. Я глянул на часы — стрелка показывала девять утра.

Едва я спустился на пол, как зазвонил телефон. Мираж.

— Алло.

— Привет, Антон. Я еду уже.

— Я спущусь во двор, где ты меня высадила.

— Хорошо.

Я вышел в коридор, обуреваемый всеми эмоциями сразу. Едва я сказал про «двор, где высадила», то сразу вспомнились несколько минут прощальных поцелуев в полной темноте. Ну как тут решать тактические задачи, если гормональный фон так повышен, что излучение мозги сжигает напрочь.

Поэтому, одевшись, я встал перед дверью и сделал длинный выдох. Нужны мозги. Так, баллончик? Вот он, перцомет, родимый, все так же в кармане. Хотя, если послушать знакомых оперов, а у меня таких уже целый ворох, тут такие серьезные дяди замешаны, что моя перцовка только посмеяться. Еще и меня накормят ей же.

— Все, тряпку офф! — сказал я сам себе и, отодвинув засовы, открыл дверь. Кажется, с этим шпингалетами у меня скоро фобия разовьется.

Бодро сбежав по пустому подъезду вниз, я вылетел во двор. На улице было еще сумрачно, небо затянула осенняя пелена. Непонятно, будет дождь, или нет, он так может и целый день прособираться. Зато голова в такую погоду трещит, мама не горюй.

Оглядевшись, я пошел в сторону остановки, намереваясь обогнуть соседнюю пятиэтажку. Я дошел уже почти до угла, за которым открывался вид на проезжую часть…

— Антош, — окликнул меня голос.

Блин! Да ну нафиг! Этот голос я сейчас хотел слышать меньше всего на свете. У меня аж все задрожало внутри.

Я обернулся. Каролина шла ко мне совсем с другой стороны, вдоль моего дома. Махнув мне, она прибавила шаг. Застучали каблучки. Ну, ее только сейчас мне не хватало. Что она делает здесь в девять утра?

Обтягивающие стрейчевые джинсы, ветровка с пышной меховой безрукавкой. Все в ярких розовых и красных тонах, и, как обычно, почти белые распущенные волосы, ниспадающие на плечи. Теперь, глядя на эту когда-то привлекательную для меня картину, проскальзывала мысль — «типичная блондинка». Видать, совсем отрезало.

При виде таких светлых волос сразу вспомнилась гномка, за которую сейчас играет Марина. Вот там да, очень даже идет.

— Привет! — Каролина улыбнулась, как ни в чем не бывало. Как будто и не было никаких между нами терок, самые что ни на есть лучшие друзья.

Я молча кивнул, кисло улыбаясь. Так, Антон, давай сразу ее отошьем, да так, чтобы вообще забыла ко нам дорогу.

— Ты в порядке? Тебя не били? — сходу спросила Каролина, подойдя ко мне и протягивая руку потрогать лицо. Взгляд обеспокоенный и нежный.

Я машинально отдернул голову. Она смотрит, как будто у меня там синяки и швы по всей физиономии. Что происходит, нафиг?

Каролина состроила обиженную мордочку, так отреагировав на мое движение:

— Что, совсем меня плохой считаешь?

Я медленно выдохнул. Блин, у меня на нее точно аллергия начнется.

— Клео, кто в прошлый раз мне угрожал? Типа, кто там последним смеяться будет? — зло спросил я.

— А я у тебя сразу виновата во всем, да? Один ты такой несчастный и обиженный! — резкая смена настроения слегка ошарашила меня.

— Но, ты же сама… — начал было я и осекся.

Нет, опять этот прием. Я только что реально почувствовал себя виноватым. Меня аж передернуло от отвращения. К ней и к себе. Ну, как можно столько раз попадаться на эту удочку?

Каролина заметила что-то в моем лице и удивленно сказала:

— Что не так?

— Пипец, Клео… — только и выговорил я, — Тебе чего надо?

Она нахмурилась, надула губки.

— Я, как от Сережи услышала про драку, сразу к тебе. А ты… — она судорожно вздохнула.

При этих словах я усмехнулся. Драка, вот как это звучит. Ну да, три дня прошло почти. Сразу прибежала.

— А ты какой-то чужой стал, Антош. Помнишь, мы решили быть друзьями? Я волновалась, не спала. А ты ведешь себя так!

Я чувствовал себя просто беспомощным на этом поле боя. Сейчас придумаю ей ответные слова, а она в ответ пять вариантов, со всех сторон. Ну, неужели просто нельзя вот так послать человека окончательно? Почему одни люди вполне могут это сделать, а меня сходу не хотят понимать?

И как назло, я уже отшивал, намекал, чуть ли не напрямую посылал. Но не понимает, и возвращается не знаю зачем, и пробует на слабину, и давит, давит, давит.

— Ты… — вырвалось у меня.

— А я совсем не чувствую, что ты мне друг! — ее губы предательски дрогнули, — Я ведь к тебе пришла. В такую рань.

Блин, а ведь я за последние два дня так размяк, едва начались какие-то отношения с Мариной. Открылась душа, что ли, и черствость куда-то ушла. Птички поют. Может, поэтому опять стою и с угрызениями совести гляжу на заблестевшие глаза Каролины.

Сейчас заплачет. Будешь успокаивать? Скажи, Антон, будешь?

А ведь так просто послать ее снова. Я уже послал один раз. Что за человек? И ведь пришла еще раз, как будто спецом выжидала несколько суток. Думала, наверняка, что я соскучусь.