Убить ворона

– Делай что хочешь, – она подошла к окну и встала к Турецкому спиной.

Турецкий заглянул под кровать. Он вытащил оттуда сумку со слесарными инструментами, несколько коробок с обувью. Потом достал небольшой ящичек, обернутый тряпкой. Он развернул его. В нем оказались коробочки с патронами от ружья. Одна из коробочек была вскрыта, и в ней не хватало нескольких патронов. Внимательно оглядев ее, Турецкий, сдерживая волнение, обратился к Савельевой.

– Это патроны твоего мужа? – спросил он, стараясь казаться как можно спокойнее.

Елена с нежеланием повернула голову и бегло взглянула на патроны.

– Да! Это его, – произнесла она.

– Прекрасно, – неприятно усмехнулся Турецкий. – Твой муж, скорее всего, убийца!

– Что? – невольно вырвалось у Савельевой.

Елена медленно повернулась к Турецкому. Он обстоятельно заворачивал ящик с патронами снова в тряпочку.

«Вот оно и выстрелило, – вспомнил Турецкий, как цитировал Чехова в связи с висевшим на стене у Савельевой ружьем. – Только неужели мы уже в конце нашей пьесы?»

– Что ты хочешь этим сказать? – Елена нетерпеливо ждала ответа Турецкого.

– Только то, что уже сказал. Скорее всего, из ружья твоего мужа, вот этими патронами был убит Сабашов.

– Как? – растерянно произнесла Савельева. – Валентин Дмитриевич?… Я ничего не знала…

– Если учесть, что ружье было взято из твоей квартиры, которую открывали вот этими ключами, найденными на месте убийства, то выводы напрашиваются сами собой, – сделал заключение Турецкий. – Могу еще добавить, что эти ключи не являются дубликатом. Они заводского изготовления. То есть возможность того, что некто подделал ваши ключи, исключается.

Турецкий вопросительно взглянул на Савельеву, ожидая от нее каких-то разъяснений, но Елена продолжала молчать. Наконец она испуганно посмотрела на Турецкого.

– Как это случилось? – тихо произнесла Елена.

– Что? Кража ружья? – внимательно оглядел он Савельеву.

Турецкий сам не понимал, почему он так жестко сейчас разговаривал с ней.

– Нет, – медленно покачала она головой. – С Валентином Дмитриевичем…

– Я это еще отправлю экспертам. Но почти уверен, Сабашова застрелили из ружья в лесу, когда он ехал к Бурчуладзе. Кстати, ехал еще и для того, чтобы повидаться с твоим мужем.

Она потерянно взглянула на Турецкого, но, не выдержав его пронизывающего взгляда, тут же отвела глаза.

– Я не знаю, что происходит, – еле слышно сказала она. – Честное слово… Все это какой-то кошмар!

– Скажи, а куда ты уезжала на эти дни? – Турецкий устало опустился в кресло и закурил.

– Я уезжала к матери, – взволнованно ответила Елена.

Ей показалось, что он спросил ее об этом неспроста.

– Зачем? – так же жестко и конкретно продолжал спрашивать Турецкий.

– А что, для того чтобы поехать к матери, обязательно нужна какая-то причина? – тихо огрызнулась Елена.

– В твоем положении теперь лучше на все иметь причины, – неприятно усмехнулся Турецкий.

– Прекрати! – закричала Елена. – Иначе я не скажу больше ни слова.

Она хотела пройти мимо Александра, чтобы уйти на кухню. Но он резко остановил ее, схватив за руку. Она попыталась вырваться и дернулась от Турецкого в сторону, но он больно сдавил ее локоть.

– Нет, ты будешь говорить! – злобно вырвалось у него. – Слышишь меня?

Мгновение она смотрела на него дикими глазами, потом испуг исчез, и губы ее нервно дрогнули. Он отпустил ее руку. Она сделала движение, чтобы уйти. Но он резко встал и преградил ей путь.

– Прости, Лена, – сказал он, не глядя ей в глаза.

Она испуганно закивала, как будто бы хотела сказать: «Хорошо, хорошо», но сказать ничего не удалось.

Он осторожно притянул ее к себе и обнял.

– Саша? – вопросительно произнесла она.

Он с раскаянием взглянул ей в глаза. Она попробовала улыбнуться.

Турецкому хотелось сейчас все забыть, выбросить на время из головы свои напряженные и расползающиеся мысли, догадки, подозрения. Он жутко устал. Весть о гибели Сабашова, расследование этого события, растущее число нерешенных вопросов. Бессонная прошлая ночь. Раздражение и ревность в связи с исчезновением на два дня Елены. Теперь еще пропажа ружья из ее дома. И соединение в одну цепочку ружья, найденных сейчас патронов и убийства Сабашова.

Он понимал, что ему необходимо сейчас несколько часов, чтобы отдохнуть и привести себя в рабочую форму. Его начинали захлестывать эмоции, а он знал, что это первый признак того, что он может допустить крупную ошибку.

– Саша, – тихо и изумленно повторила Елена.

Он совсем близко увидел ее губы и, не желая больше о чем-либо думать сейчас, наклонился к ней и поцеловал.

– Извини…

– Я хочу у тебя спросить, – сказала она, доверчиво положив голову ему на плечо. – Почему ты…

– Потому что я ужасно тебя ревную, – перебил он, поняв ее вопрос. – И к прошлому твоему тоже… И к возможному настоящему…

– А мне кажется, что я люблю тебя, – грустно улыбаясь, сказала Елена.

Турецкий замер, стараясь скрыть улыбку.

– Ты правда ездила к маме? – спросил он вдруг.

– А ты думал к кому? – Она внимательно посмотрела ему в глаза.

– К любовнику или к мужу, – ответил Турецкий.

– Ты правда так подумал? – насторожилась Савельева.