Убить ворона

Крохотная фигурка петляла между деревьями, словно загнанный зверь. Вертолет и человек соревновались в изворотливости, и машина явно проигрывала. Пилот дернул штурвал, и вертолет резко накренило вправо. Антона отшвырнуло к противоположной скамейке, и он ударился головой о ручку запасного выхода. Марат успел зацепиться, а Грязнова прижало к стенке. Труп Бурчуладзе, не закрепленный веревками, представлял собой зловещее зрелище шевелящегося мертвеца. Но это оказалось всего лишь начало их большой качки. Никого даже не рвало, но головы налились, будто чугунные, никто не чувствовал ни рук, ни ног, земля и небо смешались, а черная точка, которая своей волей мотала вертолет из стороны в сторону, казалось, перемещалась по этой небесно-земной вертикали, как столбик термометра. Человек на лыжах, не зная усталости, гнал как сумасшедший.

– Все! Кончай к чертовой матери! – летая по салону, махал рукой Грязнов. – Так мы этого типа потеряем. Будем брать его на земле.

– Мне некуда снижаться. Тут нет подходящей посадочной площадки. Я могу только зависнуть, а вы выберетесь по веревочной лестнице.

– Делать больше нечего, вряд ли Савельев, – впервые Грязнов конкретно назвал имя того, кого предполагал изловить, – выбежит на открытую полянку. Он слишком матерый волк, чтобы сдаться. Придется тебе, Антон, поработать. Мы сами знаешь какие лыжники. Одна надежда на тебя – не подведи.

– Постараюсь. – От такого высокого доверия Антон даже зарделся. – У нас говорят: сибиряк, становись на лыжи, – отчего-то брякнул он.

– Вот и становись. А мы с Маратом погоним за тобой, сколько силенок хватит.

Пилот максимально приблизился к беглецу и выбросил лестницу. По ней первым спешно спустился Антон, прыгнул на лыжи и усиленно заработал палками, мощно отталкиваясь от земли. Савельев не снижал темпа. Антон с каждым шагом сокращал расстояние между ними.

– Стой! – кричал где-то позади Грязнов. – Буду стрелять! – Но он безнадежно отставал, а прицельно попасть в ноги бегущему мешала маячившая впереди фигура Антона.

Ритм бега все нарастал, но чувствовалось, что у Савельева наступает предел, что этот рывок всего лишь агония загнанного зверя. Еще мгновение, и Антон бросился на спину человеку в тулупе и свалил его. Они покатились кубарем в овраг, связанные крепкими объятиями. Антон ощутил на лице горячее дыхание соперника, увидел его нервный оскал и почувствовал бешеную силу отчаявшегося человека. Савельев выхватил из-за пояса огромную финку и со всего размаху полоснул по ногам Антона. Опер боли не почувствовал, только что-то теплое полилось в его ботинки. Цепляясь за коренья, Савельев, виртуозно выставляя лыжи, взобрался на противоположный край оврага и бросился снова бежать. Антон в пылу борьбы тоже пытался карабкаться по склону, но кровь хлестала фонтаном, и погоню пришлось прекратить.

Подоспевшие Грязнов с Маратом уже потеряли беглеца из виду, а драгоценные минуты, потраченные на помощь Антону и транспортировку его назад в кабину вертолета, сыграли роковую роль. Когда машина снова принялась утюжить лес, Савельев пропал, словно его унесли инопланетяне.

– Да куда ж он делся, сволочь? – нервничал Грязнов.

Напрасно пилот крутился по нескольку раз в одном и том же месте, напрасно он рисковал, максимально снижаясь, больше черная фигурка не появилась среди деревьев.

– Все! Отлетались! – вздохнул он.

– Как? – заревел Грязнов. – Почему? Мы не можем уйти ни с чем.

– Вы не можете, и я тоже не могу. Горючее заканчивается, да и сумерки спускаются. Амба.

Отчаянию Грязнова не было предела. Впервые в его профессиональной жизни произошел такой крутой облом. Слава Славы грозила закатиться на самом излете его карьеры.

Глава 48. КЛЮЧ И ДВЕРЬ

Елена, возвращаясь с работы, поднималась по лестнице к себе домой. Она подошла к своей двери, достала ключ. И вдруг, услышав сзади какой-то шорох, резко повернулась. Первоначальный испуг ее прошел, когда она поняла, что напугавшие ее звуки были из квартиры родственницы Сабашова. Елена, вызывающе улыбаясь, посмотрела в глазок напротив. Потом подошла к квартире соседки и позвонила. Никто не открыл. Глазок с внутренней стороны квартиры осторожно прикрыли рукой.

«Не надо нервничать, – успокаивала себя Елена. – Неужели моя жизнь может как-то измениться, если за ней будет кто-то пристально наблюдать? Пусть люди развлекаются. Следят за чужой жизнью те, у кого нет своей», – усмехнулась Елена, войдя в свою квартиру.

Елена разделась и набрала номер телефона.

– Могу ли я поговорить со следователем Турецким? – спросила Елена.

– А кто его спрашивает?

– Моя фамилия Савельева. Елена Георгиевна.

– По какому вопросу? – поинтересовался вежливый голос.

Это начинало раздражать Елену.

– По личному, – ответила она, слегка повысив голос.

Трубка сделала паузу.

«По всей видимости, там фиксируют все звонки», – догадалась Савельева.

– К сожалению, следователя Турецкого сейчас нет. Может быть, что-то передать ему? Я думаю, он вам перезвонит, когда появится.

– Я звонила ему сегодня утром. Ему передали об этом? – перебила Елена.