Убитое счастье (СИ)

— Не знаю. Скорей всего, кто-то из местных. Хотели что-то потянуть со двора, а собачка подняла шум.

— Может, милицию вызвать?

— Бесполезно, — Игорь был рад, что разговор вошел в деловое русло. — Что мы им скажем: убили любимую собачку? Они нас же и оштрафуют за ложный вызов.

— Игорюнчик, если это — просто воры, то мне бояться нечего. Они ведь трусливые и сами всего боятся. Днем они сюда не придут. А ночью мы вдвоем будем сторожить, чтобы отогнать их раз и навсегда.

Игорь снова поразился практической хватке жены. Такая мысль должна была прийти в голову ему, и именно он должен был ее озвучить.

— Ты и, правда, не боишься.

— Боюсь, — призналась Юля. — Только ты за меня не беспокойся. Я буду очень осторожной. В случай чего, закроюсь в доме. Сюда-то они точно не полезут. А на крайний случай у меня кочерга есть. Сумею за себя постоять. Я ведь, страх, какая храбрая!

Она даже попробовала улыбнуться.

Весь день на работе Игорь чувствовал себя, словно на иголках. Беспокойство за жену и невозможность позвонить ей угнетали. Он хотел отпроситься раньше, но не получалось. Редактор отправил на нудное заседание в горисполком, где, вообще, пришлось выключить телефон.

А если Юле нужна помощь?

Вдруг, что-то случилось?

Нет, нельзя думать о плохом.

Мысль — материальна. Она способна притягивать негатив…

Едва дождался окончания заседания, первым выскочил в коридор, включил мобильник. Тотчас пришла «эсемеска» о пропущенном звонке.

Правда, не от Юли.

От сердца немножко отлегло. Звонила мама.

— Здравствуй, сыночек, — услышал знакомый заунывный голос, самой интонацией свидетельствующий о том, как все вокруг и везде плохо, — Я тебе звонила несколько раз, почему ты не поднимал трубку, почему у тебя выключенный телефон. Мне уже всякие мысли в голову лезут. Время сейчас, сам знаешь, какое. А у тебя — такая работа…

— Мама, я в горисполкоме на заседании… — на эту тему мать могла говорить часами, так же, как часами могла рассказывать о том, что ей не повезло с невесткой.

Сейчас выслушивать ее жалобы было некогда. И место не подходящее, и настроение не соответствует.

Мать немного помолчала. Даже через трубку, ощущалось, что — обиженно.

— Игоречек, сыночек, ты должен немедленно ко мне приехать.

— Мама, я не могу! Давай — завтра.

— Сыночек, мне очень плохо, у меня всю ночь хватало сердце, у меня давление — двести двадцать. Я так за тебя волнуюсь. Ты ведь у меня — один. Мне так горько, больно, обидно, что тебе досталась такая судьба. Видишь, как плохо, что ты меня не слушался. А теперь… Игорь, нужно, чтобы ты понял, что в жизни для тебя есть только один родной человек. Только твоя мама. Лишь она одна желает тебя добра. Все остальные только используют тебя, ищут выгоду, требуют, чтобы ты горбился, тратил собственное здоровье, чтобы ублажать их низкие прихоти…

— Мама, потом поговорим, мне — некогда.

— Сыночек, — голос мамы стал строже. — Я сегодня весь день не выходила из дома. У меня все болит. Мне очень плохо. Мне некому купить лекарства, продукты…

— Какие нужны лекарства? — Игорь достал блокнот, — Я буду ехать домой, завезу.

— Игорь, ты не должен обманываться. У тебя может быть только один дом. Тот дом, в котором живет твоя мама. Это твое гнездо, все остальное, Игорек, это — блеф, мыльный пузырь. Оно чужое для тебя. Так, как и те люди, которые говорят, что ты для них дорог, а на самом деле, случись что, переступят через тебя и не обернутся… Ты должен бы и сам это понимать. Но ты еще совсем ребенок и взгляды на жизнь у тебя детские. Ты ничего не видишь, смотришь на мир сквозь розовые очки и не можешь распознать недоброжелателя, даже если он находится рядом с тобой. Но в этом я сама виновата. Я всю жизнь ограждала тебя от неприятностей, старалась, чтобы ты знал только хорошее в жизни. И, теперь я поняла, что переусердствовала. Мне теперь нужно исправить свою ошибку. Я должна тебя переубедить, переучить, направить на истинный путь. Иначе тебе будет очень трудно в жизни. Если меня не станет, ты пропадешь, не выживешь в этом кошмарном мире, где каждый желает тебе только зла…

— Мамочка, я все понял. Мне некогда. Скажи название лекарств.

— Сыночек, ты ведь должен знать, что для матери главное лекарство — видеть рядом с собой родное дитя…

— Все, извини, меня зовут. Вечером заскочу.

Игорь не стал дожидаться очередного монолога и поспешно отключил телефон.

И сразу он запиликал снова.

Пришедшее сообщение уведомляло, что пока он слушал маму, звонила Юля. Игорь тотчас набрал ее номер, но в ответ лишь уныло звучали долгие гудки…

Мать не выглядела больной. Такая, как всегда. Сухощавая, с нервно сжатыми тонкими губами, неопределенного цвета редкими волосами и в знакомом с детства неопрятном цветастом халате.

Правда, была она не одна. Едва Игорь вошел, из кухни показалась большая, грузная тетка, раньше Игорь ее не видел, торопливо поздоровалась и, распространяя вокруг себя непривычный запах, наверное, какой-то парфюмерии, спешно покинула квартиру.

— Кто это? — поинтересовался Игорь.