Лейла бросает взгляд на часы. Еще час до того, как ей нужно быть
Уже затемно Руби возвращается на конный двор: без всадницы, в явной панике. Копыта кобылы нервно топчут землю, шерсть потемнела от пота, глаза бешено вращаются, изо рта брызжет пена, а тело сотрясается от дрожи. Выбежавшие из конюшни люди бросаются к ней.
Джим хватает повод, но Руби вырывается, пятится и испускает пронзительный крик от жуткой, нестерпимой боли. И только тогда все замечают на ее задней ноге глубокую рану: из подколенка сочится кровь. Вчетвером им удается загнать кобылу в конюшню, но в полночь принимают решение усыпить лошадь, потому что приблизиться к себе Руби никому не дает. Позже принимается и другое решение – прекратить поиски Лейлы.
Глава первая
Свернув на окруженную полями грунтовку, ведущую к дому, Кэл останавливается. С этой точки открывается хороший обзор, и в дымчатых лучах заходящего солнца все предстает идиллическим, умиротворяющим. Свет в студии Элли не горит. Необычно. Она всегда там, расцвечивает яркими мазками огромные полотна; ее лоб нахмурен, а разум всецело подчинен искусству, когда она готовится к очередной выставке или выполняет случайный корпоративный заказ. Элли такие заказы не в радость, и Кэл это знает, но в последнее время именно эти подработки жены позволяют им держаться на плаву.
Неохотно включив передачу, Кэл медленно подъезжает к дому с террасой в американском стиле, в который они оба влюбились с первого взгляда. Элли была уже на большом сроке беременности, носила под сердцем их дочь. И тогда этот дом показался обоим олицетворением их надежд и мечтаний.
Не успевает Кэл вылезти из машины, как из дома выскакивает Ракета: лабрадор виляет хвостом, льнет к нему всем телом, норовя лизнуть. Хоть кто-то рад его видеть! А в доме тишина, и она заставляет сердце Кэла сжаться – это чувство обреченности охватывает его всякий раз, когда по приезде домой он не видит или не слышит жену и дочь. За прошедшие шестнадцать лет его страхи свелись к обрывочным воспоминаниям из прошлого, но они возвращаются, и Кэл не знает, как избавиться от них.
– Элли? Кристина? – окликает он, следуя за собакой на кухню. И расслабляется, увидев жену за столом, пусть и не в лучшем расположении духа.
– Где ты был? Ты получил мои сообщения?
– Прости… – Он постоянно извиняется в последние дни. – Я был в библиотеке. Готовился к… завтрашнему дню. И поставил телефон на беззвучный режим.
По лицу Элли пробегает страх.
– Ты опять с ним встречаешься. – Ее голос дребезжит от недоверия.
– Я должен. – Поставив сумку, Кэл делает глубокий вдох и пытается сохранить над собой контроль. – Я не могу взять и все бросить. Попытайся понять меня, Эл.
Такой шанс журналисту выпадает порой раз в жизни. Но это нечто большее. Возможность понять. Он не должен останавливаться. И уже не может остановиться…
– Господи, Кэл! Я думала, ты послушал меня. – Щеки Элли розовеют, глаза наполняются слезами. А Кэла поражает то, что он не ощущает ее страдания, словно наблюдая за ним на расстоянии. – С тех пор как стали приходить эти письма, ты сильно изменился. Меня это очень пугает.
Но это не просто письма. Это расследование, «кроличья нора», свободное падение в кромешную тьму. Элли привыкла быть его защитницей, но на этот раз она не поддерживает мужа. А в его мозгу засели сцены преступлений, в ушах звенят пронзительные крики, перед глазами то и дело возникают изувеченные тела. Они теперь с ним постоянно и требуют ответов.
– Потому что я пропустил открытие твоей галереи? Я же извинился. Мне правда жаль, что так вышло.
Глаза Элли темнеют от обиды.
– Дело не только в этом, Кэл. Ты изменился. Ты стал другим. Пожалуйста, не ходи, не встречайся с ним завтра. Довольно!
– Я должен пойти. И ты это знаешь. – Кэл отворачивается, обескураженный внезапной вспышкой раздражения. Вообще-то он мягкий, подчас даже кроткий; вспыльчивость никогда не была ему свойственна. Откуда она вдруг взялась? Или в нем действительно говорит другой человек? Слова Элли вывели его из себя. – Всего несколько встреч, и я с этим закончу.
– А если к тому времени будет… слишком поздно?
– Что? – Кэл, резко повернувшись, вглядывается в лицо Элли. – Ты ведь так не думаешь.
Голос Элли срывается, она прячет лицо:
– Я уже не знаю, что думать, Кэл. Ты на себя не похож. Ты даже не поинтересовался у меня, почему я пыталась связаться с тобой.
– Извини… Что случилось?
– Крисси… Она пропала по дороге из школы.
– Что? – Сердце в груди Кэла заходится бешеным стуком: в его мире исчезновение человека чревато ужасными последствиями.