Убойная фарцовка

Тогда еще всесильный Щелоков, близкий друг Брежнева, мог прикрывать своих сотрудников и не давал посторонним хозяйничать в его ведомстве. Известна была его знаменитая фраза, когда ему доложили, что сын зампредседателя Верховного суда СССР, пристроенный на теплое местечко во ВНИИ МВД, на почве гомосексуализма был завербован чекистами:

– Уволить. Мне в министерстве ни кагэбэшников, ни гомиков не нужно!

Да, тогда все это воспринималось больше с иронией. Но вот теперь всем стало не до смеха. Начался целенаправленный погром милиции.

Пока Уланов вместе с коллегами возился с журналистами, МУР тряхнуло, как при землетрясении. В здании на Петровке появилась бригада следователей и оперативников КГБ и с разрешения руководства Главка провела обыски в отделе по борьбе с кражами личного имущества, изымая оперативные и агентурные дела. Вслед за этим был арестован старший оперуполномоченный этого отдела. Еще через два дня пришли за его напарником.

Оба были на хорошем счету и чуть ли не еженедельно задерживали квартирных воров. Как потом выяснилось, методика у них была простая. В отделе на связи состоял очень ловкий агент, сам из закоренелых воров, для которого воровской мир был родным с глубокого детства. С утра он отправлялся на Три вокзала и выискивал в толпе тех татуированных с ног до головы братьев по крови, кто приехал в Москву «на работу» – поживиться имуществом «зажравшихся» москвичей. Агент легко входил в доверие и за кружкой пивка предлагал гастролеру наводку на квартиру. После кражи забирал себе часть ворованного, а новых корешей без всякого сожаления сдавал уголовному розыску.

С одной стороны, такие методы работы отдавали провокацией. С другой – позволяли вычищать Москву, поскольку гастролеры все равно вломились бы в чью-нибудь квартиру, но ушли бы безнаказанными. Что поделаешь – с уголовной преступностью редко борются в белых перчатках.

Это высокоэффективное предприятие накрылось, когда агент поругался с сожительницей, которая посчитала, что он ей не докладывает мяса и вообще зажилил французские духи и новые сапоги. Слово за слово – скандал, развод. И женская месть.

Поскольку женщина была в курсе всех дел своего благоверного, то в рамках осуществления страшной мести отправилась в приемную КГБ и заложила всех. Там у ребят давно был план на привлечение сотрудников милиции к уголовной ответственности, поэтому приняли ее как родную.

Начальник МУРа был чернее тучи. На совещании, куда собрались все оперативники, он категорически запретил писать в агентурных сообщениях коронную фразу «преступники планируют совершить кражу по такому-то адресу». Мол, если знаете, по какому адресу они идут работать, то обязаны пресечь преступление на стадии приготовления, чтобы не создавать угрозу для проживающих в этих квартирах граждан. Резон в этом был.

Настроение в кабинетах и коридорах МУРа царило упадническое. Все понимали, что волна репрессий покатится дальше. И последуют какие-то оргвыводы. Оперативники стали просто бояться вылезать из кабинетов на оперативный простор, раскрывать преступления и реализовывать материалы. Видели, как легко ненароком попасть в число врагов трудового народа.

Уланов испытывал неприятное ощущение от всего этого. Как черная клякса на душе. Все это было несправедливо и гнусно. Не дай бог простому человеку быть зажатым в жернова истории. А то, что эти жернова начали вращаться все быстрее и быстрее, было заметно невооруженным глазом.

Между тем работа по раскрытию убийства адмирала Богатырева продолжалась. И машина сыска снова стала пробуксовывать. Первоначальные мероприятия ни к чему не привели. В активе на сегодняшний день имелись портреты возможных подозреваемых. Хотя и это тоже не факт. Можно вспомнить немало случаев, когда оперативники цеплялись за людей, была стопроцентная уверенность в их причастности, а в итоге преступниками оказывались другие.

Руководитель следственной группы Геннадий Штемлер тоже прекрасно это понимал. Поэтому не сосредотачивался полностью на одной версии. Отрабатывались и другие, в том числе – «убийство совершено на почве застарелой неприязни и связано с прошлым адмирала».

В работе следственной группы принимали участие оперативники из Третьего Главка КГБ СССР – военной контрразведки. Они и занялись изучением героического прошлого адмирала. Как ни странно, при том, что Богатырев всю жизнь занимал большие должности, прошел все этапы карьерных битв, отличался требовательностью к подчиненным, явных недоброжелателей себе не нажил. Поскольку был требователен всегда не только к другим, но и, прежде всего, к себе, отличался болезненной честностью и был всегда справедлив.

Правда, у военных контрразведчиков появлялись некоторые варианты, но тут же отпадали. Потом возникали другие – и тоже отправлялись на свалку. Чекисты все глубже погружались в прошлое погибшего. Пока не дошли аж до тридцать восьмого года. И там наткнулись на интересную историю.