Убойная марка

— Да, именно Ксавусь Зубило, — не стала скрывать пани Наталья, не отрывая взгляда от закипающего кофе. — Племянник пана Юзефа.

А что?

— Так ведь именно о нем идет речь! — вскричала я, с трудом удерживая себя от того, чтобы не ломать руки. Переигрывать не стоит. — Они познакомились, и вроде бы все ничего, но она у меня такая серьезная и, скажем прямо, грустная девушка, а он… Не слишком ли он веселый?

Мне он кажется излишне легкомысленным. Из тех, кто, не задумываясь, могут и глупость какую-нибудь выкинуть. Пани его лучше знает. Очень бы просила дать мне мудрый совет.

Кофе пани Наталья приготовила отличный, не растворимую дешевку, а такой, как надо. Смолола и сварила старым способом. Я сама бы такой приготовила. Сварила она его в специальном термосе, получился без гущи. Я тоже готовила кофе в таком термосе, никакой экспресс с ним не сравнится. По кухне разлился божественный аромат.

— А откуда пани узнала, что именно я его знаю? — вдруг прозвучал неожиданный вопрос, в котором я различила звонок тревоги. Теперь надо брести вперед с особой осторожностью, можно и впросак попасть. В таких случаях лучше ничего не изобретать, а просто говорить правду.

— А я и не знала. Моя подопечная меня с Ксавусем не знакомила, просто сделалась еще печальнее и задумчивее. Я стала разузнавать у знакомых и однажды, в одной компании, наткнулась на него. Узнала фамилию и имя.

А когда мы беседовали с Тем Паном… Ли… Липским?

— Липским.

— Узнала я тогда, что племянника пана Петшака зовут именно так. И пан Липский как раз рассказал мне о пани, как он ценит и уважает таких женщин, как пани, это такая редкость среди дам… Вот я и решила с пани посоветоваться.

Уж очень я беспокоюсь о бедной девушке. Только недавно пережила она любовную драму, ну как опять попался ей неподходящий для замужества кандидат?

Кофе оказался великолепным. Пани Наталья позволила себе задать мне несколько вопросов, причем с самого начала на ее лице появилось озабоченное выражение.

— Значит, ваша подопечная, по вашим словам, уже довольно много натерпелась со своим ухажером, — задумчиво повторила она. — И пани считает, что теперь ей очень пригодился бы кто-то такой.., более солидный?

— И чтобы порядочный был человек, — заторопилась я, — и чтобы о Гражинке заботился, и чтобы характер был легкий, и сам по себе культурный… Возможно, я, будучи уже немолодого возраста, стала излишне требовательной? Именно это мне говорит моя подопечная. Так ведь она молода и еще мало с жизнью сталкивалась. Вот вы мне скажите, от вас я охотно всякую критику приму.

Пани Наталья молчала, наверное, не менее десяти минут, явно решая, говорить со мной откровенно или воздержаться. В конце концов, мы очень мало знакомы, чтобы слишком уж откровенничать. Но вот ведь я выложила ей свою проблему, как на ладони, не усомнилась и теперь с трепетом жду ответа. А она все помешивает давно растворившийся в ее чашечке сахар и все о чем-то думает.

— А, чего уж там, — наконец решилась она. — Мне совесть не позволит соврать. Ксавуся я знаю с детства, еще его родители были живы, так я у них в няньках при мальчонке была. Аж до тех пор, пока его в гимназию не отдали. А потом я стала работать у пана Юзефа. И здесь мне пришлось с прежним моим подопечным сталкиваться, только уже реже. Восемь лет я работаю у пана Юзефа, можно сказать, сроднилась с ним за это время, ведь у меня, проше пани, своей семьи никогда не было, так пан Юзеф для меня на первом месте стоит. Не хотелось бы плохо о его родне говорить — и не скажу, но вашу девушку мне жаль. Так что одно лишь могу сказать: пани правильно опасается.

— Вот видите, — подхватила я, — так и мне показалось. Но все надеялась — вдруг ошибаюсь. Ведь я ей, бедняжке, счастья желаю.

А теперь и не знаю, как с ней заговорить на эту тему…

— А пан Липский пани ничего не говорил о Ксавусе? — взволнованно перебила меня пани Наталья.

— Ничего. Только в разговоре как-то всплыло, что у пана Петшака есть племянник… А, постойте… Вспомнила! Это из-за пана Гулемского.

Мы заговорили о пане Гулемском, о какой-то посылочке, которую привез Гулемскому родственник пана Петшака, и выяснилось, что это как раз племянник. Вот откуда я о Ксавусе узнала. А с паном Липским мы давно знакомы. Я ведь и сама, проше пани, увлекаюсь нумизматикой и филателией. Филателией даже больше, потому и больше в ней разбираюсь, а в нумизматике я не очень сильна, вот и советуюсь с паном Липским. И когда заговорили о пане Гулемском, пан Липский назвал племянника пана Юзефа по имени и фамилии, и тут я сразу подумала о своей несчастной подопечной. И о пани, что надо бы посоветоваться.

Пани Наталья всякий раз просто расцветала от похвал, когда я называла ее рассудительной и порядочной. И тем не менее в ней ощущалась какая-то напряженность. Казалось, она все время раздумывает: стоит ли быть со мной откровенной до конца, и очень бы хотела пооткровенничать, но что-то явно ее сдерживало.

Наконец, видимо, решилась.