Убойный калибр

Позиция была удобная. Можно поставить локти на камень и стрелять из устойчивого положения. Это облегчало прицеливание. Но расстояние до домов было таким, что здесь и не требовалось особо оборудованной и удобной позиции. Снова вспомнился американский сержант-инструктор Джон Джонс, который говорил, что снайпер должен уметь стрелять из любой позиции, даже согнувшись вдвое и просунув ствол у себя между ног, даже стоя на голове и болтая в воздухе ногами – такие позиции только создают дополнительную маскировку и вводят противника в недоумение. Но Снайпер никого не собирался вводить в недоумение. У него не было такой необходимости. Включив ночной прицел и устроившись поудобнее, он приложил прицел к глазу, сначала пошарил по пустым окнам домов, где могли укрыться менты, но никого не нашел. Засада пряталась или уснула. И даже выбрать дом, в котором менты спрятались, казалось невозможным. Никакого движения. И тогда Снайпер прошелся прицелом по дороге и обнаружил стоящий в темноте ментовский пост. Он состоял всего-то из традиционного «уазика» и двух полицейских. Поскольку полицейская засада себя обнаруживать не желала, засаду требовалось поднять. А сделать это можно только одним способом – атаковав пост. Выстрел прозвучал коротко и глухо, слышимый, наверное, только одному снайперу. И был он точным. Второй полицейский на посту видел, как свалился его коллега, сам нелепо подпрыгнул и спрятался за машину. Только спрятался он совсем не в той стороне, где следовало бы. Полицейский думал, что в его напарника стреляли с противоположной стороны, оттуда, куда уводила дорога. А он присел за машину по другую сторону, как раз под прицел Снайпера. Но Заур всегда отличался хладнокровием и знал, что ему следует делать. Он дождался, когда второй полицейский начнет что-то кричать в переговорное устройство, дал ему высказаться, поднять тревогу и только после этого выстрелил полицейскому в голову.

Прицел неторопливо вернулся к заброшенным домам. И сразу нашел мишень. Даже несколько. Трое полицейских бежали по дороге. Их найти будет несложно и потом. До поста им добираться, учитывая низкую интенсивность бега, не менее четырех минут, если не задохнутся раньше времени, а задыхаться они, кажется, уже начали. Снайпер пошарил прицелом в темноте и нашел еще троих полицейских. Эти двинулись к посту в обход, по полукругу. И уже повернулись к Снайперу затылками. Только двое из шести были в касках. И лишь один носил бронежилет с юбкой, должно быть, зная, что ему следует сберечь. С последнего Снайпер и начал. Этот отставал от товарищей то ли из-за утяжеленного бронежилета, то ли из-за того, что то, что он прикрывал бронированной юбкой, мешало ему быстро бегать. Это мало волновало Снайпера. Отыскав в прицел стриженый затылок, он нажал на спусковой крючок. Первые двое даже не поняли, что произошло, хотя человек в бронежилете должен был упасть с грохотом, и продолжали бег. Два следующих выстрела последовали в крестец, поскольку затылки были защищены касками. И оба выстрела были точными. Засада потеряла половину состава, а Снайпер не истратил ни одной лишней пули. Две минуты прошло, а пятеро полицейских уже уничтожены. Это и неудивительно, конечно, при стрельбе из «оптики» с пятидесятиметровой дистанции. Вторую троицу удалось найти без труда. Но менты уже удалились, и Снайпер отработанным движением сменил магазин с простыми патронами на магазин с бронебойными. Памятуя, что в стволе есть еще одна обычная пуля, он передернул затвор и только после этого прицелился и послал три пули одну за другой. И пост, и засада перестали существовать. Обидно, что все снова обошлось без традиционного дивертисмента с гранатометом. Но это уже дело печали эмира, а никак не Снайпера, который всегда плохо стрелял из гранатомета.

Сначала возникла мысль не утомлять ноги и снова прокатиться на «уазике». Но Снайпер заставил себя забыть об удобствах цивилизации и побежал тем же кружным путем, каким бежал сюда, по склону, минуя сельские улицы, отлично понимая, что с соседнего поста уже выехала на помощь машина. Но помогать уже было некому, и в преследование менты не рванутся, не зная в темноте, кого им преследовать, и опасаясь нарваться на засаду.

Возвращение опять показалось более быстрым, чем путь вперед. Только у одиночной скалы, когда рассвет уже занялся в долине, Снайпер перешел с бега на шаг. Сейчас он был уверен, что, добравшись до своих нар, только закроет глаза, как сразу уснет. Но тут услышал какой-то шум. Снайпер сначала не понял, что это такое. Потом по звуку определил, что шум раздается со старой дороги, позади ближайшего села соединявшейся с новой, которая сама давно уже стала старой и разбитой. Остановившись у скалы, Снайпер замер и стал ждать. Опасения его оказались обоснованными. Прямо в холмы долины с дороги въехала боевая машина пехоты и следующий за нею грузовик, должно быть, с солдатами.

Снайпер быстро вытащил мобильник и набрал номер телефона Бахтиярова.

– Слушаю тебя, Заур.

– Эмир. Я у Одиночной скалы. В нашу сторону едут БМП и грузовик под тентом. Что делать?