УБЫР. Проклятье колдуна

Сысоев рассказал о результатах расследования. По убедительным косвенным данным, убийства девушек совершал некто Прохорчук, шестидесяти пяти лет, пенсионер, бывший школьный учитель, к глубочайшему прискорбию – коммунист и фронтовик. (Сердюков скривился, как от зубной боли). Преступник покушался на шестую девушку, но наткнулся на её приятелей. Завязалась драка. Преступник убил предводителя, ранее судимого Воронцова, но и сам получил, не установлено от кого конкретно, смертельные травмы. Однако сумел дойти до своего дома и скончался уже там. То, что именно Прохорчук убил Воронцова, подтверждается тем, что орудием убийства послужил простой кухонный нож, по характерным приметам уверенно опознанный соседом как нож Прохорчука. Обращает на себя внимание и почерк: жестокость, сила, уверенное владение холодным оружием. Если говорить о девушках, то свидетельства очевидцев, на первый взгляд, уводят в сторону от Прохорчука. Однако при дополнительном изучении они подтверждают версию. Сысоев рассказал о том, как очевидцы с невнятными, но вместе с тем схожими показаниями не признали в трупе Прохорчука того человека, которого видели около места преступления; о тюбетейке, найденной в укромном месте неподалёку от места жительства предполагаемого преступника; о том, что экспертиза обнаружила в ткани головного убора волосы Прохорчука; и, наконец, об особенностях лица покойного.

– Смотри ты, как ловко рассчитал, – хмыкнул полковник. – Выходит, этой шапкой усиливал ложное впечатление. Как раз, чтобы случайного свидетеля заморочить. Человек, он как? Взглядом скользнул – что в глаза бросилось, то в памяти и отложилось.

– Итак, вчерне у нас всё срастается. По-хорошему надо бы предъявить подросткам труп, а другим свидетелям – прижизненную фотографию. (Прокурор задумчиво кивнул). – Но… – Сысоев красноречиво умолк.

– Вот именно: «Но!» – раздражённо заговорил Сердюков. – По-хорошему… Дело тут не хорошее, а особое. Убийства на сексуальной почве! Да ещё этот… фронтовик хренов. Категорически нельзя разглашать! А опознание… сколько народу ещё вовлекается. Какие будут мнения: если без опознания, на чём можем проколоться?

– Ну, – ответил Сысоев, пожав плечами, – ещё и не такие совпадения бывают. И потом, при последнем покушении тюбетейки этой долбаной на нём не было…

Прокурор и полковник согласно кивнули.

– Я согласен, – нетерпеливо махнул рукой Яков Трофимович, – что в обычных условиях наша святая обязанность – все возможности, все нестыковки до упора раскапывать! Но в данном случае мы не имеем права мусолить – если, да кабы, да вдруг. Ну, не одел – и не одел. Может, кто-то возле гаража вертелся. А может, решил, что кепка-то его уже засветилась как следует. В общем, записывайте.

Собеседники придвинули блокноты.

– Начнём, с чего попроще. Прохорчук умер, – Сердюков сделал паузу и внятно выговорил, – от несчастного случая. Сергей, – руководитель повернулся к полковнику: – Это по твоей части. Сегодня же пошли участкового, пусть обойдёт соседей и проведёт разъяснительную работу. Мать его за ногу, что ж наплести-то? Ну, пусть от лица милиции попросит, чтоб пожилые люди… в общем, поосторожнее были. А то вон как один… хороший человек… поскользнулся. (Сука!) Это – раз. Второе. Бери всех малолеток и для профилактики закрывай в кэпэзуху. Незачем им знать, кого они кокнули. Отпустишь, когда закончим с похоронами. Заодно пусть и понюхают, что такое тюрьма, глядишь, задумаются, как оно по ночам шастать. – Виктор, – Сердюков оборотился к прокурору, – санкционируй. И передай Ливенцеву: пусть для проформы ещё раз подробно всех опросит – ничего, потрясутся, им полезно – а потом объявит: «Хулиган, которого вы избили, задержан и этапирован в другую область, там на нём серьёзное преступление». Их дальнейшее участие не требуется, брысь!

По похоронам… я сам, пожалуй, утрясу в исполкоме. Близких родственников у него, слава Богу, нет, дальние в других городах живут. Им сообщим, что похоронили за казённый счёт, как заслуженного человека. (Сука!) Зарыть сегодня же гада, как бича: неструганый гроб, на могилке – бирка, на бирке – Иванов И. И., чтоб и имени его поганого на земле не осталось. Кстати, Сергей, надо изъять все фотографии, документы, письма и прочее. Виктор, санкционируй. Чёрт, что ж соседям-то втереть, они ж наверняка будут интересоваться, кто хоронить будет да когда? Не будем мудрить. Пусть участковый скажет: мол, краем уха слышал, что какая-то родня хочет забрать тело, а наверняка не скажу. Будут вести – мол, сообщу. А там разберёмся.

Главное, по девушкам… По девушкам надо будет согласовать с Москвой. Это – мне. Ну что, товарищи, по коням.

Прохорчука зарыли через два часа. Зарёванных подростков отпустили восвояси на следующее утро. Через три дня родителям убитых девушек сообщили, что виновник смерти их дочерей установлен. Убийства совершил ранее не судимый Кузнецов Александр Васильевич, 1946 года рождения, шабашник из иногородней бригады. При задержании в далёком северном посёлке Кузнецов оказал вооружённое сопротивление сотрудникам милиции и был убит.