Участь свою не выбирали

Утром 30 мая приступили к работе. Пришлось тащить на себе свыше тонны груза. Если учесть, что к месту установки надо было добираться через помещения 1-го и 2-го энергоблока, что система лифтов не работала, а перепады по высоте – на почти километровом пути – составляли тридцать метров и приходилось много раз, часто в темноте, подниматься и опускаться по лестницам, то можно представить, с каким трудом группа добралась до исходного плацдарма – помещения со щитом управления.

Оставив регистрирующую аппаратуру, начали прокладку кабелей к четвертому реактору. Часть группы задержалась у щита, чтобы собрать регистрирующий блок, остальные двинулись дальше.

Нехитрое дело – проложить кабель. Но не в условиях высокого радиационного фона, когда приходилось пролезать через специально вырезанные люки при переходе из одних помещений в другие, подниматься то вверх, то вниз, освещая путь фонарем.

Наконец дотянули кабели до бетонной стены, за которой находилась центральная часть взбунтовавшегося реактора. В стене вырезано узкое отверстие, за ним – пустота, обрыв на восемь метров вниз…

Первыми по веревке, захватив для установки датчики, спустились двое: сотрудник АЭС В.Л.Прянишников и сотрудник Института ядерных исследований В.Н.Шевель. Находиться долго под реактором было невозможно. Их сменяли другие: И.А.Дурицкий, С.Э.Беренбейн, Ю.Л.Цоглин, А.В.Никонов, В.С.Федун, Н.Г.Соколов.

Самому младшему, Федуну, шел двадцать пятый год. Их руководителю – Гаврилюку – тридцать пять.

Понимая всю ответственность операции, трудились четко, быстро и вдохновенно. "Страха не было, – вспоминал позднее В.И. Гаврилюк. – Хорошая подготовка к операции, четкое знание радиационной обстановки, которая ежесекундно выдавалась дозиметристами Шевелем и Соколовым, позволили свести к минимуму облучение сотрудников группы. Возвращаясь, думали об одном: работают ли установленные датчики".

У щита управления 3-го блока регистрирующая аппаратура уже была установлена. Включили ее и облегченно вздохнули: работает! Шел первый час ночи. Через полчаса, вернувшись в Чернобыль, В.И.Гаврилюк доложил Л.А.Воронину и академику Е.П.Велихову, с нетерпением ожидавших результата, о выполнении задания. Всем участникам этой сложной операции Правительственная комиссия объявила благодарность.

Президент АН УССР Б.Е.Патон стал идеологическим руководителем созданной в АН УССР Оперативной комиссии по борьбе с аварией. Все лето 1986 года его рабочий день начинался рано утром, с определения первоочередных задач. Приняв решение, президент немедленно приступал к делу – звонил в министерства, организации, советовался с членами правительства республики, договаривался, убеждал, просил и всегда добивался нужного результата, иногда делая, казалось бы, невозможное.

Председатель Оперативной комиссии вице-президент В.И.Трефилов в те тревожные месяцы проявил себя блестящим организатором и эрудированным ученым. Он быстро принимал необходимые решения по сложнейшим вопросам, беря без колебаний всю ответственность на себя. Работал на пределе человеческих возможностей, отдавая все силы порученному делу.

Члены комиссии академик-секретарь отделения физики и астрономии В.Г. Барьяхтар и академик-секретарь отделения химии и химической технологии В.П. Кухарь[47] также работали инициативно и напряженно, совмещая функции ученых, организаторов, а часто и исполнителей многих принимаемых решений. Им активно помогали вице-президенты И.К. Походня, К.М. Сытник и другие члены академии.

Секретарь комиссии В.Д. Новиков, сотрудник Президиума, в эти тревожные месяцы, как и все остальные члены комиссии дневал и ночевал в Президиуме, готовя документы, письма, совещания, организуя выполнение принятых комиссией решений. Позднее, в разговоре со мной, он вспоминал:

– Бывая в Чернобыле, мы видели, в каком сумасшедшем темпе, как сплоченно и ответственно работают люди. Нас воодушевлял их пример.

С мая по август Оперативная комиссия творчески и инициативно ставила и решала с помощью сотен ученых, инженеров и лаборантов сложнейшие вопросы, работая как хорошо отлаженный механизм – без сбоев и пропусков, каждый день, не зная отдыха. Большинство заданий надо было выполнять в очень сжатые сроки, а они были необычными, одно труднее другого: как преодолеть последствия аварии в республике; как снизить радиационную нагрузку на население (нормы поведения, питания, лекарственные препараты); каким путем предотвратить радиоактивное заражение реки Днепр; какой техникой обеспечить радиационные измерения; как произвести захоронение листьев; каким образом создать оперативный мониторинг поверхностной и подземной гидросферы реки Днепр в пределах УССР и т.д. и т.п. Комиссия стала ближайшим помощником, "мозговым центром" в решении многих трудных вопросов и проблем, связанных с Киевом, Киевской областью, бассейном Днепра и самим Чернобылем.