Участковая, плутовка и девушка-генерал

– Давай, Бирюк, говори: чего там опять у тебя? – Лисина являлась девушкой далеко не глупой и сразу же догадалась, что, скорее всего, её хотят направить – сходить до продовольственной лавки; однако, следуя заранее выбранной тактике, продолжила разыгрывать из себя беззаботную простачку, не отягощенную неуёмной тягой к назойливым размышлениям.

– Короче, – осмотрительный бандит, прекрасно понимавший, что его старый тюремный товарищ появился в поселковой округе не зря, самопроизвольно, по большей части на внутреннем подсознании, перешел на заговорщицкий, даже какой-то немного загадочный, полушёпот, – сегодняшним вечером ожидается прибытие одного моего старинного, хорошего друга, наделённого огромными полномочиями…

«Странно, кто это укра́инского диверсанта в Российской Федерации – пускай и преступной её части – чем наделил?» – подумала сметливая плутовка, но вслух, по понятным причинам, ничего не сказала; одновременно она привычно озиралась по кухонному пространству, дополнительно выделяя обстановочные предметы мебельной принадлежности: на удивление новый сервант (наверное, с какой-нибудь крупной кражи), заполненный фарфоровой и хрустальной посудой, газовую плиту и отопительный агрегат, снабжённый всей самой необходимой разводкой, обшарпанный холодильник «Смоленск» – и более ничего (если не брать во внимание уже указанный обеденный уголок). Беспринципный предатель Родины тем временем продолжал:

– Он прибывает с неимоверно ответственной миссией и мы, «честные жители» поселка Нежданово, – в его преступном понимании считалось как «склонные к противоправному образу жизни», – по настоятельному требованию влиятельных личностей, которых я даже называть не берусь, потому что их все и так должны отчётливо знать, обязаны оказывать ему всяческое содействие и беспрекословно исполнять любые, вольные или невольные, прихоти, пускай они нам покажутся и несуразными, и бредовыми, а в чём-то и непонятными – это понятно?

– Да! – хором ответили оба вербуемых компаньона, один попавший в суровую передрягу ни много ни мало, а неосознанно, другая всецело осмысленно.

– Тогда, – полностью уверовав в криминальную сущность обеих личностей, посланных ему добродетельной, предусмотрительной судьбой как неожиданных соучастников, «смотрящий» приступил к основному склонению в преступную авантюру, точнее, предательский заговор, – первое задание, которое нам сегодня следует выполнить, будет хотя и не сложным, зато обязательным и очень ответственным; оно – поскольку мы с Пашей уже изрядно «нажрались» – будет, Лиса, касаться напрямую тебя. Что же, получается, тебе прямо сейчас надлежит послушно проделать? Во-первых, отправиться в большую, зальную комнату; во-вторых, подойти там к мебельной стенке и отыскать в ней – прямо по центру, как только откроешь верхние дверцы – спрятанную заначку; в-третьих, отсчитать от неё ровно пять тысяч – смотри у меня, «шальная паршивка», ни грамма не больше! – в целом там пятьдесят; в-четвертых, скоренько «пропёхать» в продуктовую лавку – представляешь, где находится «Модерато»? – последовал утвердительный кивок темноволосой, ухоженной головы, – в-четвёртых, закупиться там на полную сумму нескоропортящимися продуктами: различными нормальными крупами – ни пшеничной и ни в коем разе не ячневой, а рисовой либо гречневой – консервированными банками, содержащими частично морскую рыбу, а частью свиное мясо, десятком буханок свежего хлеба и в непременное дополнение, разумеется, аппетитным вяленным салом, – криминальный авторитет слащаво прищелкнул заплетавшимся языком, очевидно, представил, как он отрежет себе нехилый «кусманчик», – ну, и в-пятых, в целости и сохранности «притаранить» закупленное пропитание к конечному назначению, или обратно, в мною собственную квартиру… как думаешь, справишься?

– Легко! – несдержанно воскликнула озорная разведчица, всем непоседливым видом более чем отчётливо доказывая, что немедленно готова приступить к скорейшему исполнению; проще говоря, к благополучному окончанию первичного инструктажа она непроизвольно достигла крайней степени эмоционального напряжения (в несомненном понимании умелой разведчицы образно полагалось, что частично она уже кое в чём победила – добилась безоговорочного доверия; следовательно, сдерживать ту неуёмную радость, какая не позволяла ей в настоящее время рационально сконцентрироваться и трезво оценивать существующую вокруг опасную ситуацию, у разгорячённой лазутчицы получалось и с большущим трудом, и с неестественной принуждённостью). – Что я обязана делать конкретно, правильнее, во что я купленные продукты складирую и как их впоследствии донесу? Я могу ошибаться, но мне почему-то представляется, что предполагаемая ноша – для хрупкой, пятнадцатилетней красавицы, какой является ваша покорнейшая слуга – окажется тяжеловатой, если же и вообще воистину неподъемной, – специально соврав о достигнутом возрасте, как и немногим ранее, предусмотрительная ловкачка искусно акцентировала самое повышенное внимание на том немаловажном факте, что к интимной жизни она покуда не расположена.