Участковая, плутовка и девушка-генерал

Пока она размышляла, прошло не менее двух минут, а из-под её слегка приподнятой подошвы так ничего и не выползло. «Неужели пронесло?» – пришла ей в голову благословенная мысль; но тут… она лихорадочно вздрогнула и едва-едва не лишилась сознания; она даже начала заваливаться назад, однако в тот же критический миг была успешно подхвачена на мужские, могучие руки. Оказывается, покуда Шарагина терзалась мучительными сомнениями, Алексеев, заметивший, что его несравненная напарница замерла в непривлекательной позе, и предположив чуть-чуть ли не самое страшное, поспешил к ней на скорую выручку и, поскольку угрожавшая опасность, вернее всего, находилась у неё впереди, предпринял ловкий, нехитрый манёвр, обходной и тактический; им двигало жизненно оправданное намерение, ни в коей степени не позволявшее допустить, чтобы кто-нибудь из участвовавших лиц сумел бы осуществить непродуманное, не подкрепленное логикой, действие. Подобравшись поближе, он зорко всмотрелся в пространство, расположенное поблизости, и, не увидев ничего подозрительного (подползавшего либо другого, в той или иной мере опасного), не удержался от легкой, незатейливой шутки и тихонько дотронулся до плеча и без того перепуганной девушки.

Она похолодела всем восхитительным телом, хотела громко вскрикнуть, но лишь «кха, кха» натужно, сдавленно прохрипела и непроизвольно, полностью лишившись психологической функции натренированной воли (больше всего на свете она боялась именно змей), стала заваливаться назад, где ловко была подхвачена опытным и более старшим товарищем. И тут! Как она и предполагала, из плотного слоя слежавшейся хвои, наваленной здесь с прошлого года, показалась миниатюрная чёрненькая головка, прикреплённая к жуткому продолговатому туловищу, извивавшемуся в непонятном, но удивительном танце; по мере приближения к бесподобной ноге, прикрытой лишь нейлоновой тканью, злобная пасть открывалась всё шире и шире – несомненно, она готовилась впиться двумя острейшими зубками в мягкую, нежную кожу и напустить под непрочную оболочку неимоверное количество ядовитой и обжигающей жидкости. Реакция неотступного напарника, вроде бы и не очень быстрого, казавшегося по большей части неторопливым, нерасторопным, последовала той же самой секундой и проявилась как нельзя более вовремя: он выкинул массивную ступню, обутую в резиновый сапог, направив ее прямо по направлению распахнутых челюстей, и преградил им дальнейшее продвижение, нацеленное на, бесспорно великолепную, женскую голень.

Может показаться удивительным, но пронырливая гадюка настолько прочно вцепилась в рельефную структуру, отображавшую нижний рисунок обуви, насколько стряхнуть ее одним, простым, движением по ровному счёту не получилось – старшему прапорщику пришлось хватать необычайно скользкую сущность, беспрестанно извивавшуюся юрким и длинным тельцем, левой ладонью (в защите и удержании хрупкой красавицы он использовал правую), пережимать ей тонкую шею вблизи «расщеперенной» пасти, чудовищной, а еще и изрыгающей убийственным ядом, и резко затем отдергивать в сторону… Впоследствии оставалось только свернуть бесхребетное, непрочное основание – по продемонстрированным отточенным жестам становилось более чем очевидно, что старослужащий помощник проделывает рисковую операцию, направленную на полную нейтрализацию, далеко не впервые.

– «Нахрен»! – освободившись от явной угрозы и обретя душевное равновесие, Шарагина освободилась из мощных объятий и, не скрывая явного отвращения, теперь наблюдала, как её вездесущий напарник спокойно умерщвляет мерзкую гадину. – Пойду я, пожалуй, в машину, а не то что-то мне лесные прогулки, непривлекательные, а точнее, опасные, как-то немножечко не «по кайфу» – проводишь, Палыч? – Отправляться в одиночку, без надежного защитника, в сложившейся ситуации она не отважилась.

– Разумеется, – возражений со стороны учтивого спутника, по обычаю, не последовало. – Пойдем, Слава, я доведу тебя до машины, а затем вернусь обратно и продолжу обследовать близлежащую территорию; осмотрю, сколько смогу – а получится не получится? – там поглядим. Короче, я пройдусь по предполагаемой делянке – где найду на деревьях проставленные клейма – последовательно всё исследую и, если ничего не обнаружу, возвернусь «не солоно хлебавши» обратно. Как ты должна понимать, в означенном случае нам придется попробовать построить какую-то другую версию, отличную от первой, по большей части логичную и хоть чем-нибудь существенно подкрепленную.