Участковый: Назад в СССР

Необычные номера. А вот это уже интересно. Скорее всего, посольские. Только непонятно чьи. С одной стороны, это вызвало новую волну интереса. А с другой, меня охватило здоровое опасение. Ведь если о Мерседесе кто-то узнает и сопоставит это с найденными пальчиками, то дело у местных точно заберут. И им займётся КГБ. А это значит к Царскому переулку будет приковано слишком много внимания. Это меня точно не устраивало.

А уже на подходе к опорнику мне встретился Кошель. Выйдя из почтового отделения, он увидел меня и сразу подошёл.

— Иваныч, привет. Мне сказали, ты сегодня дежуришь — сказал он и указал на опорный пункт.

— А ты меня что искал? — спросил я, сразу поняв, ему от меня что-то надо.

— Да так, только спросить хотел.

— Чего спросить? Давай не темни и выкладывай. А то мне уже пора заступать.

Я постучал по циферблату наручных часов.

— Иваныч, ты вчера говорил, что можешь с кем-то за меня перетереть. Ну чтобы я там учиться пошёл дальше и по футбольной линии себя попробовал.

— Гена, ну раз я обещал, значит сделаю. Но предупрежу сразу, прямо сейчас результатов не жди. Сам должен понимать, мне нужно сначала на людей нужных выйти.

— Понимаю. А от меня, может, чего нужно? — спросил парень, и я ухмыльнулся.

— От тебя нужно только одно. Закончи десятый класс и получи аттестат. Оценки не критичны. Главное, чтобы двоек не было. И ещё одно, ни в коем случае не влипай ни в какие неприятности. — Я уже хотел уходить, но вспомнил про свой план продать пластинки и решил кое-что разузнать. — Кстати, у меня тут один вопросик появился.

Услышав прелюдию, Кошель насторожился.

— Иваныч, сдавать никого не буду — предупредил он, видимо, учуяв подвох.

— Да я, если надо и так всё узнаю. Ты мне скажи, где сейчас пластинки толкают заграничные?

— А тебе зачем? — с подозрением переспросил парень.

— Ну, может я меломан и хочу чего-нибудь купить или обменять.

— Иваныч, насчёт виниловых пластов — это уже прошлый век. Раньше возле любого колхозного рынка или комиссионки барыги крутились. Говорят, в центре форца плотно окучивала, несколько сходок меломанов. Но пару-тройку лет назад все перешли на магнитофоны с бобинами. Сейчас любую пластинку можно мигом переписать, так что цены упали. Можно, конечно, поехать в один Московский парк и там попробовать найти барыгу, но сейчас всех гоняют перед майскими, так что даже не знаю. А ещё я несколько раз видел кассетные магнитофоны — мечтательно проговорил Кошель. — В будущем все с такими будут ходить.

Получается, и здесь облом. Я и сам знал про несколько известных мест в центре, где наверняка можно и сейчас сдать не задорого пластинки, но ехать туда не вариант. Перед майским и олимпиадой, КГБ всё зачистили и плотно следит за той фарцой, что сотрудничает. Можно легко попасться на продаже и распрощаться не только с милицейскими погонами, но и со свободой. А на зону в этой новой жизни я попадать уж точно не хочу. Так что пластинки придётся отложить на потом.

Одно хорошо, короткий разговор с Кошелем, напомнил мне об одном уголовном деле 1995 года. Полукриминальный предприниматель заказал директора колхозного рынка, находящегося на окраине Москвы. Мне пришлось много общаться с заказчиком убийства. И однажды он разоткровенничался и поведал, как хорошо жил во времена СССР, будучи фарцовщиком.

Может, мне просто стоит посетить старого знакомого и прощупать его на предмет чрезмерной зажиточности. Заодно можно предупредить, чем в будущем не стоит заниматься, чтобы не получить максимальный срок за организованное убийство.

К пяти часам я успел добраться до опорника. Принял кипу бумаг у старшего участкового, после чего он отправился домой. Остальные участковые знали, дежурство до двенадцати на мне, так что тоже заспешили, ссылаясь для вида на срочные дела. Знал я эти дела — семья, ужин, диван и телевизор. Но все понимали, что по-другому участковым нельзя. Ведь дай волю начальству и с ненормированной службы и вовсе никогда не уйдёшь.

Ближе к шести начали подтягиваться граждане. Разумеется, первыми появилась делегация бабок во главе с Кондратьевной. Опять жаловались на Кошеля и его пение. Кроме этого, предъявили мне за плохое освещение улиц в ночное время. А то кто-то курит за кустами сирени, а кто именно курит, разобрать совершенно невозможно.

Я поинтересовался, до скольки Кошель пел? Мне ответили, что заткнулся в начале первого. После этого я снова пообещал, что с ним разберусь. И само собой, обязательно разузнаю у коммунальных служб, когда будут ставить новые фонари и менять перегоревшие лампы.

После бабулек пришёл дёрганый гражданин в костюме и галстуке. Начал нервно жаловаться на жену, постоянно приходившую с работы очень поздно. После нескольких уточняющих вопросов выяснилось, что задерживается она на полчаса. А чтобы зайти в магазин ей и десяти минут вполне достаточно.