Участники Январского восстания, сосланные в Западную Сибирь, в восприятии российской администрации и жителей Сибири

По вопросу о том, насколько вообще целесообразно удалось местной администрации осуществить и провести в жизнь предпринятые правительством вышеизложенные меры к слиянию польских переселенцев в Сибири с коренным русским населением и к устройству ими на местах водворения прочной оседлости с занятием земледельческим трудом, в делах Исполнительной комиссии имеются довольно характерные данные и сведения, хотя и не по всем округам, где были водворены переселенцы.

Первые краткие сведения о положении переселенцев в местах водворения были получены от омского исправника, который 24 марта 1865 года за № 509 донес тобольскому губернатору, что первая партия переселенцев, 19 человек, назначенных в Омский округ, прибыла и водворена в селе Крупянском, и что вообще крестьяне по Омскому округу приняли их чрезвычайно дружелюбно и гостеприимно, и некоторые из них объявили ему, что они за пищу ничего с переселенцев брать не будут. Это дружелюбие и гостеприимство, по мнению исправника, одно из самых прекрасных достоинств русского человека, и этим способом можно достигнуть того, чего желает правительство, т[о] е[сть] — чтобы польские переселенцы сроднились с русским населением*[507].

Затем ишимский исправник 8 декабря того же года за № 1062 доносил начальнику губернии, что неспособных к работам и домообзаводству переселенцев, отданных на призрение к крестьянам-старожилам, он полагал бы лучшим отдавать на призрение к польским же переселенцам, обзаведшимся домохозяйством, потому что характер и привычки переселенцев в такое короткое время не могли еще сойтись с характером и привычками местных крестьян, которые, если и принимают к себе на призрение переселенцев, то делают это единственно во исполнение правительственных распоряжений, и что дружественные отношения польских переселенцев и старожилов поддерживаются только бдительным надзором полиции, в особенности там, где переселенцы водворены между раскольниками; в проезд свой по волостям он осматривал жилища польских переселенцев и нашел их хозяйство хотя не в блестящем виде, но на первый раз очень удовлетворительным.

Наконец тарский исправник, 16 декабря 1865 года за № 1814, между прочим, доносил, что семейные переселенцы, занимавшиеся и на родине хлебопашеством, охотно обзаводятся хозяйством, молодые же люди, преимущественно из шляхты, а также именующие себя дворянами, как видно, не имевшие и на родине определенных занятий, не знают еще, за что приняться; крестьяне с переселенцами живут согласно, и особенно хвалят тех, которые занимаются делом. Вообще заметно, что крестьяне не ожидали, чтобы люди, переселенные не по своей воле, притом же по политическим делам, жили так тихо, спокойно. Переселенцы с большим старанием устраивались бы хозяйством, если бы не имели постоянной надежды, что правительство может быть вскоре дарует им милость — возвратит на родину, и потому при осмотре их хозяйств, казалось бы, и достаточных в сельском быту, он замечал в семьях переселенцев все еще грусть по родине, которая и не может изгладиться в нисколько месяцев. В заключение исправник доложил на усмотрение начальника губернии постоянно повторяющиеся просьбы переселенцев о посылке к ним ксендза. Так как религиозные чувства вообще в переселенцах развиты довольно сильно, и одною из главнейших причин, по которым польские переселенцы не могут еще оставаться довольными новыми местами заселения, является, по отзыву их, отсутствие храмов и священников, то исправник полагает, что посещение их священниками действовало бы на их нравственное состояние успокоительно*[508].