Учебка. Армейский роман (СИ)

П.С. Неплохо сказано:

Мой друг, жизнь наша — лишь только искра
Всей жизни Родины — страны побед.
Пусть мы погаснем — от бесстрашной смерти
В Отчизне нашей ярче вспыхнет свет!
Это стихи Муссы Джалиля. Прости за задержку».

Игорь вспомнил, как в июне он вместе с Бубликовым шел по пыльной, песчаной дороге из лагеря и ему вновь захотелось в институт. Но институт казался чем-то недостижимым и ужасно далеким, словно он находился на какой-то другой планете. Слова Муссы Джалиля взволновали курсанта, и он несколько раз повторил их про себя. «Пусть я умру, но обо мне не забудут», — неожиданно подумал Игорь и сам удивился своим мыслям. «Что-то я рано умирать собрался, да и чего ради? А может у меня уже крыша потихоньку едет? Уже нормальные стихи кажутся зловещими и таящими какой-то скрытый смысл. Такие симптомы у шизофреников. Может я шизофреник? Тьфу ты, надо же какая дрянь в голову лезет!» — разозлился на себя Игорь и, чтобы поднять настроение, распечатал письмо Славика:

«Здравствуй, Игорь.

Письмо твое мы еще не получили, но мне скучно и я решил поэтому написать тебе сам. Мама и папка очень ждут твоего письма, но я тоже жду. Папка сказал, что ему приснилось, что твое письмо будет во вторник (13 числа). Но, увы, письмо не пришло.

Я сделал почти весь велосипед и педали тоже. Мне осталось собрать только заднее колесо и все. Папка мне не помогал, я все делал сам. Ну, как, солдат, служишь? Сегодня я видел Бурто Игоря. Он уже приехал на каникулы из военного училища. Около нашего дома ходила какая-то комиссия. Она приказала убрать все парники. И еще — около нашего дома будут строить дом. Уже привезли вагончики. Представляю, какой будет наш двор. Да, не повезло нашему Мурзе. Мурик жив и здоров, но целую неделю у нас не было мяса. Мы ему давали и суп, и макароны. Но он не ел. Целых три дня ходил надутый и даже маму сильно поцарапал за ногу, вот. Однажды наш Мурза поймал ворону. Ворона как даст ему по голове клювом, а Мурик ее когтями за горло, ну, в общем, он ее съел. У Мурзы ухо было разорвано, но сейчас он выздоровел. Около нашего дома произошла авария — мотоциклист сбил велосипедиста. Мотоциклист не виноват. Так вот: мужик, который ехал на велосипеде — его насмерть, а мотоциклу ни фига! Я первый раз увидел мертвого человека. А пацану этому (который на мотоцикле) было лет восемнадцать-девятнадцать. Ну ладно, я пойду смотреть кино «Бронзовая птица». Потом допишу.

Ну, вот я посмотрел и продолжаю. До свидания.

Славик.

13 августа 1985 года.

Пиши».

«А Славик все же лентяй. Обещал после фильма письмо дописать, а сам на этом и закончил», — улыбнулся Игорь. Теперь Тищенко уже совершенно забыл об институте — все его мысли занял дом. Хотелось увидеть дом, который начали строить, Мурика, сражающегося с вороной. Все это представлялось Игорю столь реальным, что, казалось, стоит лишь зарыть и тут же открыть глаза, как сразу же исчезнет мрачная казарма и Тищенко окажется в своей квартире.

Игорь распечатал письмо Гутовского, лежащее в том же конверте, что и письмо от брата. Тищенко сразу же узнал хорошо ему знакомый почерк друга и стал читать: