Учебка. Армейский роман (СИ)

Все сомнения курсантов разрешились бы очень быстро, если бы они знали, что «Знамя» не обычный гражданский кинотеатр, а специально построенный для жильцов небольшого военного городка, расположенного напротив части. Поэтому и был он таким маленьким и непритязательным, поэтому и было в нем немного народа — почти весь городок знал, что сегодня приведут солдат, и никто в кинотеатр особенно не стремился — всегда лучше сходить на сеанс, где посвободнее. Немногочисленные же гражданские были в основном случайно забредшими из соседних с городком гражданских домов — благо, городок не был отделен, как обычно, забором от остальной застройки. Но всего этого Игорь и Антон не знали, да и не могли знать, потому что пришли сюда впервые, а сержанты раньше про «Знамя» не рассказывали (не потому, что это было тайной — просто здесь редко бывали).

Наконец открыли двери и все вошли в зрительный зал. Показывали «Игру в четыре руки» с участием Жана Поля Бельмондо. Фильм Игорю понравился уже тем, что позволил хоть на час забыть о службе и перенестись в веселый мир комедии.

Выходя на улицу, Тищенко почувствовал, что от его былого пренебрежения к кинотеатру не осталось и следа. Наоборот, Игорь сейчас с симпатией посмотрел на здание: «Ничего, что он такой неказистый — зато кино посмотрели. А так сидели бы за забором». И Игорь ощутил в глубине души благодарность к тем людям, которые построили кинотеатр. Назад вернулись быстро.

День уже близился к концу, как вдруг после ужина пропал Вурлако. То есть его просто никто не мог отыскать, хотя он зачем-то понадобился Гришневичу. Игорь вообще заметил, что по какому-то странному «закону подлости» сержанту всегда был нужен именно тот курсант, который вдруг отлучался по своим делам. Вурлако нигде не могли найти, и Гришневич уже собрался, было, построить взвод, как вдруг Бытько вспомнил, что слышал разговор Вурлако и «дедов» хозвзвода после обеда. Они уговаривали Вурлако придти к ним после ужина, а затем, Бытько не расслышал. Тут же подвернулся и проходивший мимо Мархута из третьего взвода, сообщивший со своим обычным глупым выражением лица о том, что «деды» хозвзвода только что повели Вурлако вниз. Гришневичу связываться с «дедами» не хотелось, но надо было идти за курсантом (а вдруг того повели вниз, чтобы просто избить за какой-нибудь прошлый конфликт). Мысленно матеря Вурлако последними словами, Гришневич, взяв с собой Ярова и Шороха, поспешили на улицу. Возвратились они минут через пятнадцать, но уже с Вурлако.

— Вурлако, кто тебе разрешил без моего разрешения выходить на улицу?! — спросил Гришневич у курсанта, когда они пришли в свой кубрик.

— Виноват, товарищ сержант — ребята просто попросили, чтобы я помог им сделать машину. Земляки — разве я мог им отказать?!

— Да и к тому же «деды», да?

— И это тоже…

— Все это нормально, но только запомни, Вурлако — такие вещи в обход сержанта не делают. Ясно?

— Так точно.

— Ты ведь сам чувствуешь — раз ты старше большинства взвода, я и относился к тебе по другому… Думаю, что ты это чувствовал?

— Так точно.

— Чтобы так было и дальше, ты не должен этим злоупотреблять и припухать. Иначе можно так же сделать, как и со Шкуркиным.

— Виноват, товарищ сержант — это больше не повторится! — поспешно заверил Вурлако, не желавший лишних осложнений.

— Так что, сержант — дашь ты нам этого бойца или нет? — нетерпеливо спросил один из подошедших хозвзводовских «дедов».

— Как ты сам — поможешь им? — спросил у Вурлако Гришневич.

— Можно и помочь, чего уж там, — ответил курсант.

— Только это, сержант… Мы, может быть, немного задержимся, и он минут на двадцать-тридцать на отбой опоздает, — уточнил «дед», обрадованный всеобщим согласием.

— Ладно. Но только не позже — может придти дежурный по части и проверить, — предупредил сержант.

«Дед» заверил, что «все будет в лучшем виде» и увел Вурлако делать машину.

Коршун и Кохановский почти весь день проторчали возле казармы, потому что технику перегнали в парк лишь за полчаса до отбоя.

— Ну, как было в наряде, Коршун? — весело спросил сержант.

— Так оно ничего, только замерзли — были бы в бушлатах или шинелях — было бы здорово, — в тон ему ответил Коршун.

— Это точно — в карауле надо в шинелях стоять. Прапорщик Атосевич обещал выдать их на этой неделе. Так что, Коршун, скоро в карауле исчезнет последняя для тебя неприятность, и ты сможешь тянуть службу предельно бодро и бдительно!

«Вот и лето закончилось; уже осень — скоро шинели получим», — подумал Игорь, вспомнив, что на календаре уже первое сентября.

После отбоя Тищенко было интересно, когда же вернется Вурлако, но Игорь устал за день и уснул, не дождавшись его возвращения.

Глава двадцать девятая Увольнение