Учебная книга по Русской истории

«В Москве едва сотый человек знает, что такое православная христианская вера, что Бог и в чем состоит Его воля. А между поселянами не думаю найти и одного из десяти тысяч человек». Указывает на дурные привычки, вкореняющиеся с младенчества. «Это проистекает,- говорит он,- от ненаучения младенческого, а всему корень то, что священники у нас неученые». Этим Посошков объясняет распространение раскола и вообще холодность к вере. Потом сильно жалуется на отсутствие правды в судах, на произвол и презрение знатных и сильных людей к низшим: «У нас вера святая, благочестивая, а судная расправа никуда не годится, и указы императорские ни во что обращаются, всяк по своему обычаю делает, и нона прямое правосудие у нас в России не устроится, то никогда мы не будем богаты и доброй славы себе не наживем. Крестьяне, оставя свои домы, бегут от неправды». Жалуется на бедственное положение солдат, получающих чрезвычайно скудное содержание, и на бедственное положение обывателей, разоряемых солдатами. Жалуется на сильные разбои. «В иной деревне,- говорит Посошков,- и много жителей, а разбойников немного придет крестьянину на двор, станут его мучить и огнем жечь и пожитки его явно на возы класть; но соседи, все слыша и видя, из дворов своих не выходят и соседа от разбойников не выручают».

13. Нравы и обычаи. Обычаи времен Петровых в высших слоях общества, преимущественно тронутых преобразованием, разумеется, представляли странную смесь старого с новым: обычаи были так же пестры, как пестр был язык, вобравший в себя множество иностранных слов вследствие приплыва множества новых понятий.

Затворпичество женщин рушилось при Петре, который обязал вельмож своих давать балы, или так называемые тогда ассамблеи, но жесткость нравов не могла вдруг исчезнуть, и но тому женщина, введенная в общест во мужчин, иногда сильно страдала от этой жесткости.

Просвещение, которое должно внушить, человеку понятие о достоинстве человека и гражданина и зacтaвить его поступать сообразно с этим достоинством,- просвещение только что начиналось и потому не могло еще оказать сильного влияния на смягчение нравов; науку призывали как мастерство, выгодное, необходимое для силы государства и удобств частной жизни; происходила первоначальная черная работа для удовлетворения первым материальным потребностям государства, а такая работа не могла быть благоприятна для духовного совершенствования.

Вот почему иногда самые деятельные работники, самые деятельные сотрудники Петра пятнали себя безнравственными поступками, вот почему и люди самые благонамеренные, видя зло, полагали спасение в одних крутых, жестоких, кровавых мерах, не понимая, что зло искореняется преимущественно духовными, нравственными средствами.

14. Важнейшие деятели Петровского времени. Князь Александр Дапилович Меншиков, человек низкого происхождения, сделался самым близким человеком к Петру, который имел в нем таровитого исполнителя своих планов; как человек новый и всем обязанный новому, Меншиков не имел никакого сочувствия к старине и тем более нравился преобразователю. Но, будучи усердным исполнителем приказаний Петровых там, где эти приказания не сталкивались с его личными интересами, Меншиков приносил в жертву последним интересы государственные и не раз был уличен в лихоимстве; кроме тою, он не имел величия духа выдержать искушений необыкновенного счастья, зазнался и думал высокомерным обращением заставить забыть о низости происхождения своего. Искушения были действительно велики, потому что Пeтp дал своему любимцу положение, которое превышало положение подданного; но в конце жизни своей государь охладел к Меншикову.

Граф Борис Петрович Шереметев, фельдмаршал, один из тех русских вельмож второй половины XVII века, которые прежде Петра влеклись к Западу и его образованию; уже будучи боярином и 45 лет от роду, Шереметев отправился в чужие края для изучения военного искусства и возвратился оттуда в немецком платье, к величайшему удовольствию Петра; военные подвиги ею мы уже видели при описании Северной воины; предание сохранило намять о его нравственных достоинствах, благотворительности и общительности.

Представителем другого знаменитого старого рода, рода Голицыных, был сенатор князь Димитрий Михайлович, человек большого ума, с твердым и жестким характером; аристократическая гордость его была оскорблена тем, что Петр выдвигал наверх людей низкого происхождения, что эти люди были гораздо ближе к царю и имели больше силы и влияния, чем он, Голицын; князю Димитрию не нравилось также значение, приобретаемое иностранцами в России, и он враждебно столкнулся с Паткулем; наконец, Голицын не мог помириться со вторым браком Петра на ливонской пленнице Скавронской.