Однажды их чуть не разоблачили, потому что при стрельбе они пользовались разными руками. Шербрук был левшой, а Реджинальд — правшой. Генерал однажды обратил внимание на это несоответствие, но Шербрук заявил: «В траншеях, сэр, я пользуюсь обеими руками, а в офицерском собрании я пользуюсь вилкой». Заявление было настолько бессмысленным, что сработало.
Я забрал бутылку виски с собой и прикончил ее, прежде чем добрался до библиотеки. Тело оставили в покое, как я велел, хотя коронер
[4]уже начинал злиться. Я беседовал с ним с настырной откровенностью — такая тактика обычно хорошо оправдывает себя с людьми в подобном настроении. Разве я не прав, дорогой мой клерк, когда воображаю себе, что живу и действую в какой-то радиопостановке? Например, в такой:Детектив: Вот, что мы видим на правой руке потерпевшего, между большим пальцем и указательным?
Коронер: Да это же чернильные пятна. И что с того?
(Рука мертвеца глухо стукается о пол.)
Детектив: Полковник Шербрук Бейкер был левшой. Леворукий, если угодно. Не кажется ли вам странным, что левша держал ручку в правой руке?
Коронер: Ну, я…
Детектив: А эти раны! Угол, под каким были нанесены удары! Что дал осмотр тела — убийца был левша или правша?
(Шорох перелистываемых страниц.)
Коронер: Сейчас посмотрю… Ага. Ага! Убийца держал кинжал в левой руке!
Детектив: Абсолютно верно! Потому что Шербрук Бейкер — убийца, а не жертва! Это тело Реджинальда, его брата.
(Вступают струнные.)
Реджинальд, узнав о смерти брата, явился требовать свою долю добра, но обнаружил лишь, что полковник все еще жив. Братья в последние годы не общались, и ни один из них не испытал радости при виде другого. Их взаимное отчуждение, вызванное тем обманом, к которому они по необходимости прибегли в молодости, укоренилось в обоих достаточно глубоко. Шербрук прихватил себе львиную долю благ, полученных в результате всяких хитрых махинаций, но это не сделало его щедрым. Мизерекорд был одним из любимых экспонатов его коллекции, и он давно искал предлог, чтобы им воспользоваться.
Сайварт выследил полковника в его убежище — в старом форте, находящемся теперь в городском парке.
У него были несомненные признаки безумия, когда мы его обнаружили. Он тут же сбежал от нас. Мы потеряли его след в зарослях к востоку от форта. Потом, примерно час спустя, мы получили сообщение, что мужчина в военной форме стоит на мосту через Ист-Ривер. До того как я туда добрался, он успел прыгнуть в воду.
Заключительный рапорт по этому делу, пришедший несколько дней спустя, был самым коротким из всех, относящихся к полковнику Бейкеру.