Учебники для волшебника

Тогда Логин берет все термометры, сколько ни есть, один за другим вставляет в гнездышки полированного ящика. Вставляет, а затем вынимает один за другим. Желтое сверкает на свету. В капиллярах вместо ртути золото!

9

Вот план и составлен. Можно писать повесть. Есть начало — сон, есть конец — термометры.

И все-таки не уверен я, что буду писать эту историю об учебнике волшебного дела. Вижу литературные трудности, которые трудно преодолеть, едва ли сумею.

Порядок глав такой: кабинет — тайга, кабинет — Гималаи, кабинет — Австралия, кабинет — Амазонка, Успех добыт в кабинете, но ведь главы-то о странствиях занятнее. У Логина — рассуждения, у Славы — активные действия, чужие страны, разные люди, враги и помощники, борьба, спешка, напряжение. Увы, приключения для нас интереснее теории… даже теории колдовства. Боюсь, что и сам я, будь я читателем, торопился бы пролистать физические главы, скорее перейти к географическим.

Представляю себе, что некий писатель решил бы создать многоплановую эпопею о XVII веке. И в одном плане был бы д’Артаньян, а в другом — Галилей. Они же современники. Осада Ла-Рошели датируется 1628 годом, отречение Галилея — год 1633. И были бы в том романе четные главы о Галилее, а нечетные — о мушкетерах. Нет сомнения, что при всем уважении к великому ученому читатели пропускали бы астрономические главы, торопясь к фехтовальным.

И незачем даже представлять, воображать такое, пример у меня на полке: детектив братьев Вайнеров о краже скрипки Страдивариуса. Там перемежаются главы о краже с главами о жизни великого мастера. И кража, увы, затмевает творчество, следователь волнует больше, чем мастер.

Видимо, таково свойство человеческой психики. Борьба для нас занимательнее, чем труд, действия интереснее мышления. Даже и Пушкин «читал охотно Апулея, а Цицерона не читал».

Ведь я же задумал повесть о Логине — теоретике волшебного дела. Славу ввел, чтобы немножко облегчить чтение, расцветить, разбавить сухие ученые главы. Но боюсь, что расцветка затмит рисунок. Приключения Славы и продумывать, и описывать легче. Невольно акцент уходит из кабинета в горы и леса.

Пожалуй, и сам Слава как герой привлекательнее Логина. Смелый и находчивый, неутомимый, неунывающий, и с людьми-то он ладит, и в доверие легко входит. Право, и читателю он понравится больше, чем педантичный Логин. И хотя не он одержит победу, хотя не он на правильном пути, читатель ему захочет подражать, а не сугубо положительному Логину.

У Джека Лондона есть известный рассказ «Черепахи Тэсмана». Герои его — два брата, получают равное наследство. Младший умножает его дома, в Штатах, старший ищет богатство в южных морях, пускается в авантюры, садится на мели финансовые, сажает на мели суда, терпит крушения, морские и житейские, теряет здоровье и деньги, свои и одолженные у брата, и к нему же приезжает умирать. Но крепкого, благополучного, преуспевающего городского бизнесмена никто не любит и не уважает, а о старшем бизнесмене-авантюристе говорят с восторженным почтением: «Клянусь черепахами Тэсмана, это был человек!»

Не будем ли мы с вами, и автор и читатели, сочувствовать авантюристу Славе, вместе с ним надеясь, что в следующий раз он найдет и философский камень, и эликсир жизни, и готовенькую волшебную палочку?

И даже если литературной логике вопреки я сделаю его нехорошим человеком, не таким, каков он — общительный, увлекающийся, легкий на подъем и легкомысленный, а злобным, жестоким нелюдимом, все равно его позиция будет выглядеть заманчивее, потому что — такова уж психика человека — мы с вами хотим не просто чудес, а чудес легких, легко достижимых.

На то есть причина, психологическое оправдание.

Ведь легкий путь — это путь экономный, быстрый, короткий, всем доступный. Так стоит ли идти по скользкой, извилистой, трудно проходимой тропинке… не проще ли рискнуть и спрыгнуть с откоса? Сколько сил сохранишь и времени!

Правда, рискуешь, можно и ноги переломать.

Но говорят, что риск благородное будто бы дело.

Каждый понимает: если ежедневно откладывать рубль, при современных заработках это возможно, к старости, учитывая еще и сложные проценты, можно накопить тысяч тридцать. Но ведь это так скучно и невыразительно, каждый вечер думать о рубле, каждый месяц нести тридцатку в сберкассу, ужиматься, экономить, не позволять себе лишнего, характер выдерживать, скопидомничать! Не лучше ли купить между делом лотерейный билет? Вдруг повезет. Трах, и машина!

Каждый понимает: если кончить институт, получить высшее образование, да защитить кандидатскую диссертацию, да еще и докторскую, стать во главе лаборатории, лучше бы целого института, да подобрать способных помощников, да целеустремленно вести исследования, да жизнь посвятить важной теме, можно в конце концов сконструировать какое-нибудь техническое чудо. Но так хочется спрямить дорогу! Вдруг повезет: вышел в поле погулять — трах! — спускается тарелка. «Здравствуйте, пришельцы, подарите мне волшебную палочку!» — «Вот тебе готовая палочка, держи!»

И начинаешь творить чудеса.

Заманчиво мечтать, заманчиво и описывать.

10