Ученье – свет!

Поплотнее закутавшись в плащ, женщина покосилась на аккуратно развешивающего на кусте одежду бывшего учителя. Тот пояснил, не дожидаясь вопроса:

– Иначе бы он полночи просидел, боясь ноги замочить.

И почти беззвучно, с места, нырнул в воду. Ровно тогда, когда потребовалось подхватить мальчишку за шиворот и вышвырнуть на берег, как дикого шакаленка.

– Ну и методы у твоего родителя, – заметила караванщица, обертывая стучащего зубами мальчишку в сухое одеяние. Ночь была холодная, а вода так просто ледяная!

– Он-н с-самый луч-чший, – растирая уши, категорично заметил Жильвэ, наблюдая за бесшумно рассекающим воду мужчиной. Подживающие раны на груди ему совсем не мешали, неловкость в застоявшихся мышцах, вызванная неподвижностью, стремительно исчезала и спустя пару лучин казалось, что в воде скользит хищный зубастый катул (хищная пресноводная и подземная рыба).

Пожалуй, этот мастер Слова и с оружием в руках может быть опасен, просто за счет природной ловкости. Пока он смывал усталость, Нирина успела привести в порядок мальчишку. Они даже поговорили. Наглости в нем поубавилось, как и самомнения. Ребенок, резко брошенный судьбой в непривычную обстановку, испытывал острое чувство неполноценности. Теребя край длинной заношенной туники, он спросил:

– А чем мне можно будет заняться… там? Куда мы едем… Шаери Вирин…

Вот вежливость далась ему нелегко, он даже нос от усердия наморщил. Я сочувственно фыркнула, убирая с лица кудри.

– Учиться тебе придется. В Школе Ремесел, например.

– Но… за это же надо платить? – шепотом вопросил Жильвэ.

– Да, но талантливых учеников берут и бесплатно.

– Наверное, надо доказать…

– Разумеется, – притянув ребенка поближе, карванщица накинула ему на плечи свою палетту. – Ты справишься.

Подопечный только ссутулился, качая головой. Ничего, все будет хорошо.

Кстати.

Чистая одежда, аккуратно расчесанные волосы, легшие волнами вокруг тонкого, посвежевшего лица, светящаяся в темноте белоснежная кожа… мальчик снова стал похож на высокорожденного алани. Опасно! И женщина натянула на голову ребенку капюшон. Да поглубже.

Как оказалось, вовремя. На тропе послышались острожные шаги. Золотистый огонек, пляшущий в чьей-то руке, осветил и сидящую на берегу Нирину, и прижимающегося к ее боку мальчишку, и Рилисэ, настороженно выбирающегося из воды. Обманчиво-лениво он подхватил ком одежды.

Дорожные демоны! Вот понадобилось же кому-то ночью поплавать, да еще в самом дальнем и потайном озерке. Ну что же… придется заводить разговор.

Караванщица обернулась, задирая голову и улыбнулась. Знакомая персона. Странный счастливый случай, но объяснимый. В конце концов, кому еще в пустыне взбрело ды в голову заняться акведуками, пусть и за большие деньги.

– Шаери Дарин, рада вас лицезреть! – ровно сказала Нирина, поднимаясь, и придерживая мастера Слова.

На лице высокой худой нарушительницы покоя ночного озера, кутающейся в длинный индолийский кафтан, нарисовалось искреннее удивление. Потом промелькнула досада, а следом узнавание.

– Шаери Вирин? – глуховатый приятный голос разогнал напряженную тишину.

– О, разумеется. Мы нарушили ваши планы?

– Скорее я – ваши, но прошу меня простить, ночные купания моя большая слабость.

– В одиночестве?

– Сегодня, увы, да.

– Жаль…

Сероглазая женщина поставила на выступ скалы светильник, оглядела мужчину, ответившего ей столь же внимательным взглядом.

– А вы, я вижу…

– Да, простите меня, – вставая, заметила Нирина. – Мой новый управляющий, Рилисэ Хедани, мастер Слова.

Тот кивнул, натягивая свежую рубаху, едва заметно кивнул. Руки от пояса, куда был привешен кинжал, он далеко не относил. Последние события пробудили в нем особую подозрительность, в добавление к здоровому скептицизму придворного.

– И, будь уверен, лучший мастер Ремесел в каганатах и далее, Лирина Дарин.

– Мое глубочайшее почтение, – мужчина проникся. – Вы ронийский мастер?

– Той школы, да, – женщина кивнула. Обернулась, – а это кто же?

– Мой сын, Жильвэ.

Подчинившись жесту мужчины, ребенок скинул капюшон и поклонился. Нирина отступила подальше, предоставляя право вести разговор мастеру Слова. За таким представлением можно и со стороны понаблюдать. Исходные данные у подопечного есть. Пусть попробует выйти из подполья, в конце концов, до Арана один переход остался. А там уж у Плоскогорья руки не дотянутся. А шаери Дарин весьма умна, лишнего выспрашивать не будет. Караванщица потянула растерянно стоящего в свете фонарика Жильвэ следом, вновь накидывая на него капюшон. Мальчишка кинул отчаянный взгляд на учителя. Тот ободряюще кивнул.

Лирина резко выдохнула.

– А мать?

Мужчина передернул плечами, прищурил и без того узкие глаза, надевая на лицо подвижную эмоциональную маску.

– Не выжила.

Мастер понимающе кивнула. Покосилась на замершую в тени Нирину.

– И откуда же вы?

– Из Шегрета…