Ученье – свет…

«Следует иметь в виду, что большая часть приведенных ниже сведений имеет скорее теоретическое и познавательное значение (пометка на полях: „Устаревшая информация“.) Ибо между вами и воплощением сих знаний на практике стоит непреодолимое, скорее всего, условие. А именно, отсутствие той самой крови, служащей основой чар. Ибо магия Крови в наиболее полной мере доступна только для рас Старшей ветви. Именно их кровь, живая (это важно!) кровь, в значительной степени насыщенная первородной магией, позволяет воплощать в жизнь множество затейливых заклятий. Именно живая кровь! Собственная кровь! И это непременное условие причисления чар к магии Крови.

Использование чужой, неважно, живой или мертвой, автоматически переводит чары в разряд низшей некромантии.

Кровь Младшей ветви недостаточно магически насыщенна, и результатом опытов, скорее всего, станет смерть мага, затеявшего их. Потому что большинство ритуалов, для человека особенно, связано будет с кровопотерей, несовместимой с жизнью.

Тем не менее поводом для издания этого пособия послужила способность Старшей и Младшей крови порождать общее потомство. Полукровок и квартеронов…

Тем, кто решит посвятить себя изысканиям в этой сфере, следует внимательно исследовать родовое древо. Чем дальше во времени от вас отстоит подобное родство, тем опаснее будут эксперименты (пометка на полях: «Но кого это останавливало? Уж точно не меня»). В наиболее полном объеме магия Крови доступна полукровкам и квартеронам, более дальнее родство повышает степень риска и возможность фатального исхода.

Не рискуйте напрасно!»

(Предисловие к шестому, Сархийскому изданию. Личный экземпляр последнего магистра Темной Империи)

ГЛАВА 7

Не следует обзаводиться привычками, из-за которых жизнь превращается в длинную череду скучных рутинных дней, подумала Лина, наблюдая за тренировкой новичков легиона. Полоса препятствий не выглядела особенно сложной, но кульбиты, выделываемые на ней молодняком, так напоминали ей собственные ежедневные купания в жиже, что она невольно улыбнулась.

Казармы располагались на окраине Военного луча, и плац был огорожен невысоким декоративным заборчиком, позволяя каждому прохожему любоваться на издевательства, творимые сержантами над новобранцами. Чем девушка и занималась, лениво облокотившись на каменный бордюр. День приближался к полудню, стояла зверская жара, усугубленная пылью, поднимаемой двумя десятками ног.

Когда один паренек со смачным чавканьем свалился в канаву с навозной жижей, Лин ему посочувствовала, но от смеха удержаться не смогла. Подавившись пирожком, она уставилась на сенрая [19], уже давно наблюдающего краем глаза за непрошеной зрительницей.

– Смеешься? – спросил он, когда его подопечные выстроились неровной шеренгой.

– Угу… – кивнула девушка.

– Думаешь, сделаешь лучше? – вкрадчиво продолжил сенрай.

– Ну думаю…

– Так проходи,– гостеприимно взмахнул рукой мужчина и ласково так улыбнулся.

На его иссеченой шрамами физиономии добрая эта улыбка смотрелась весьма зловеще.

Лениво поведя плечами, Лина перемахнула через ограду. Отдала ученический поклон и воззрилась на него с тщательно выверенным выражением на лице. Тонкая смесь преклонения, волнения и подобострастия должна была повлиять на мнение присутствующих в худшую сторону. Молодые легионеры начали весело переглядываться.